Румынские сказки - [7]

Свинцовый Богатырь в тот час вынимал и раскладывал на виду свои товары, как все купцы делают, чтобы народ мог ими полюбоваться.

Увидела девица такие дивные товары, на месте застыла от восхищения, глаз отвести не может. Так засмотрелась, что чуть совсем не забыла — зачем к морю пришла — набрать и принести хозяйке своей Иляне-Косынзяне морскую воду для утреннего купания.

Когда, наконец, вернулась она во дворец с водой, Иляна-Косынзяна спросила служанку почему она так долго не возвращалась.

Та рассказала всё на чистоту: замешкалась потому, что у берега какой-то старенький дед выставил в лавке на корабле такие редкостные и диковинные товары, каких она не видела никогда в жизни.

А старенький дед был не кто иной как Свинцовый Богатырь, который умылся волшебным зельем, что дед Отшельник ему дал, и обратился в деда, да такого старого и сморщенного, похуже Кощея бессмертного.

Услышала Иляна-Косынзяна рассказ служанки и места себе не находит, только и думает как бы ей заполучить эти редкостные диковинки, что серебром серебрились, золотом ярились, драгоценными каменьями переливались. Дала она прислуге двенадцать золотых монет и наказала купить ей в той лавке пару золотых башмачков. Коль хватит денег — пусть сразу же и купит, а коли не хватит — пускай назад придёт и ещё возьмёт.

Прибежала служанка на кораблик и говорит:

— Дедушка, моя хозяйка Иляна-Косынзяна, дева-краса, царица всех трав и цветов, в косе её роза поёт, прислала меня с наказом купить ей пару золотых башмачков, самых пригожих из всех что у тебя есть.

— Продам, доченька, как не продать, — ответил Свинцовый Богатырь, — вот, только… как бы тебе сказать, башмачки эти очень нежный товар и сильно я опасаюсь, как бы невзначай их не попортили. Лучше бы твоя хозяйка соблагоизволила сюда самолично пожаловать. Отберёт себе, что ей по душе придётся, со мной потолкует, и в цене мы сойдёмся, может я ей малость уступлю.

Служанка не мешкая побежала к Иляне-Косынзяне и слово в слово ей всё пересказала.

Чуть спустя Иляна-Косынзяна, дева-краса, глаз услада на берег пришла, на кораблик взошла, в лавку вошла.

Свинцовый Богатырь усадил её на золотой стульчик, прикинулся, что должен куда-то идти за золотыми башмачками и запер дверь на ключ. Потом быстро зашёл в другую каморку, умыл лицо и волосы волшебным снадобьем и снова стал молодым и пригожим, ещё краше чем раньше.

В тот же миг, когда он запер двери лавки на ключ, кораблик сразу же поплыл, легко покачиваясь по тихому морю, где теперь волн-валов и в помине не было. Иляна-Косынзяна приметила, что кораблик отплыл от берега, но не очень-то горевала, когда увидела перед собой юного статного богатыря с ясными глазами, в которых огонь-пламя любви горел. Ведь после того, как Свинцовый Богатырь умылся волшебным снадобьем, второго такого красавца на всём свете белом не сыскать было. Подходили он друг к другу, как в песне поётся:

Стать прошу моей женой,

Так похожи мы с тобой,

Блеском глаз из-под бровей,

Словно пара голубей,

И ресницами и взглядом

Как две сизых птицы рядом.

Смирилась Иляна-Косынзяна, дева-краса со своей долей, но предупредила молодца:

— Коли уж так мне суждено, пусть так и будет, на долгую и счастливую нам жизнь вместе, ежели ты похитил меня для себя. Но ежели увозишь к другому и ему отдашь, пусть бог тебя покарает, когда жизнь тебе всего милее будет.

Плыли они на кораблике, друг на друга налюбоваться не могли, миловались как голубок и горлица.

И всё-таки сдержал Свинцовый Богатырь своё слово и отвёз Иляну-Косынзяну побратиму, а потом сразу же, даже не попрощавшись, в печали и горе, ускакал к деду Отшельнику. Проклинал он и час своего рождения на белый свет, не только тот миг, когда вздумал к Железному Богатырю пойти.

Вернулся он к деду Отшельнику, и тот, по своему обыкновению, спросил его, была ли ему удача, добился ли он того, что хотел.

А Свинцового Богатыря такая тоска смертная по Иляне-Косынзяне гложет, что он и ответить ничего не в силах, стоит будто окаменелый.

Но дед Отшельник и сам знал, о чём тот печалится.

Молчал молодец, молчал, потом снова стал проклинать тот миг, когда надумал с Железным Богатырём встретиться, и сказал:

— Эх, кабы я знал всё заранее, не стал бы умыкать Иляну-Косынзяну для другого, а только лишь для себя!

Пожалел его дед Отшельник, да не просто пожалел, а решил утешить и выручить — в беде помочь. Вот и сказал он ему:

— И теперь не поздно дело поправить, молодец, только послушайся меня и выполни всё в точности, как я тебе накажу. Одолеем мы и эту напасть, как и другие многие одолели, но и ты должен будешь не ударить лицом в грязь, показать на что способен. Скачи ты не мешкая к замку Железного Богатыря, он как раз сейчас на охоту собирается, и подучи Иляну-Косынзяну, чтобы она его спросила где его сила спрятана. Но она должна заранее знать, что когда она первый раз спросит, отвесит ей Железный Богатырь одну пощёчину, второй раз спросит две пощёчины, третий раз — три пощёчины, а уж на четвёртый раз выпытает она у него всю правду без утайки.

Свинцовый Богатырь всё в точности и выполнил.

Когда Железный Богатырь вернулся с охоты, Иляна-Косынзяна сперва его напоила-накормила, а потом уж спросила, где скрыта его сила. Разгневался богатырь, ударил её по лицу. Прикинулась Иляна-Косынзяна очень опечаленной, в три ручья заплакала, запричитала: