Румыния и Египет в 1860-1870-е гг. Письма российского дипломата И. И. Лекса к Н. П. Игнатьеву - [73]

Вы как будто обвиняете несколько меня, что я недостаточно удерживаю кедива от его сумасбродных действий, но со времени падения Махмут-паши и смерти султана Абдул-Азиса мы не имеем уже того влияния в Египте, как прежде, – вице-король смотрит теперь только глазами Англии, а нас как будто остерегается, боясь каким бы то ни было образом себя не окомпрометировать… Хотя он и уверяет, что действует во все это время совершенно по личному убеждению, не находясь ни под каким влиянием, и что Англия не принимала никакого участия в переговорах Порты насчет присылки войск, ружей и патронов, – но, по мнению моему, это несправедливо, и самые уверения кедива доказывают, что Англия (по слухам Эллиот) поддержала требования Порты, – по крайней мере, общее мнение в Египте в пользу этого предположения.

Финансовый кризис продолжается, перемена облигаций и бонов на новые бумаги идет весьма плохо, между тем протесты следуют за протестами, новые трибуналы присуждают кедива платить свои долги, но решения их не приводятся в исполнение. Надеются, что английские капиталисты войдут в соглашение с французской группою и выдумают вместе какую-нибудь комбинацию, которая спасет Египет от банкротства. Вице-король пригласил к себе на службу Виллета, в качестве товарища министра финансов, но не знают еще, согласится ли на это Англия.

Департамент счетных дел прислал нам за эту треть между прочими векселями один вексель в восемьдесят восемь фунтов Эбергарду, за двухмесячное управление генеральным консульством; так как я, по всей вероятности, не воспользуюсь в нынешнем году разрешенным мне отпуском, то вексель этот принадлежит мне, но дело не в этом, а в том, почему Департамент счетных дел считает, что в моем отсутствии управление генеральным консульством принадлежит Эбергарду? Во всех главных генеральных консульствах в Египте по отъезде дипломатических агентов управление передается старшему из консулов или вице-консулов в Каире или Александрии; наконец, всякий раз, когда я уезжал из Египта, я передавал управление вице-консулу нашему в Александрии, который есть нечто вроде моего товарища и которому Эбергард, так как он живет обыкновенно в Александрии, прямо подчинен, а поэтому невозможно поручать управление консульством младшему и сделать из подчиненного начальника. Будьте так добры разъяснить этот вопрос, который, между нами сказать, не дает спать Свиларичу, человеку вполне достойному и старому служаке.

С отличным почтением и душевною преданностию имею честь быть Вашего Превосходительства покорнейшим слугою

И. Лекс

…Укрепления[361] и постоянные подводные мины со стороны Средиземного моря уже готовы; с стороны же Красного моря строятся, под руководством американских инженеров, три форта частным антрепренером Дюссо (тот, который производил работы портов: тулонского, порт-саидского и суэцкого), который обязался их окончить в течение одного года. Подвижные мины Лея изготовляются пока только в Александрии.

Не ограничиваясь укреплениями, вице-король строит несколько стратегических линий железных дорог: из Александрии в Абукир, из Мансуры в Дамиетт, из Дамиетта в Порт-Саид, из Порт-Саида одна линия на азиатский берег до самой границы Египта и другая – в Кантару. Здешние англичане уверяют, что как эти стратегические линии железных дорог, так и вообще все укрепления берегов Египта делают по плану, данному Вами в бытность Вашу в Александрии.

Лессепс уехал из Египта прямо в Лондон, через [неразб.]; по его словам, цель поездки его в Лондон не есть продажа канала, но заключение займа для уплаты купонов: англичане дают Обществу пятнадцать миллионов франков с тем, чтоб оно допустило в свою главную администрацию шесть человек англичан и, наконец, чтоб половина служащих на канале были англичане.

Финансовая операция, задуманная кедивом, приходит, как кажется, к концу – Оппенгейм опять торжествует. Вице-король будет снова богат, но ненадолго: часть денег пойдет на уплату тех бонов, которым выходит срок, другая же часть будет употреблена на защиту страны и на железные дороги.

С отличным почтением и душевною преданностию имею честь быть Вашего Превосходительства покорнейшим слугою

И. Лекс

Каир

28 сентября 1876 г.

Многоуважаемый Николай Павлович.

Я имел честь получить любезное письмо Ваше от 8-го августа только 24-го сентября, и спешу благодарить Ваше Превосходительство за то, что, несмотря на Ваши многочисленные занятия, Вы не забыли просьбы моей насчет продолжения аренды моей матушки.

В последнем свидании моем с кедивом я выразил ему все то, что касалось до него в Вашем письме, и на него, как мне показалось, глубоко подействовало решение наше не считать его более в числе наших друзей, – в настоящее время он в особенности нуждается в чьей-либо поддержке, между тем он так неловко действовал в последние шесть месяцев, что вооружил против себя все главные державы: французское правительство открыто менасирует[362] его и предлагает ему даже вечное гостеприимство в своей стране, Англия действует в финансовом вопросе заодно с Францией, Германия и Австрия сердиты на него за то, что он не приводит в исполнение решения новых трибуналов и международных комиссий (для старых дел), в Италии все (кроме, впрочем, короля) возбуждены против него за препятствия, сделанные в Египте ученой экспедиции маркиза Антинори