Рукопись Ченселора - [167]

— Ради Бога, Ченселор! Вы прекрасно знаете, о чем я говорю. Иначе бы вы не оказались здесь и не сделали бы того, что сделали.

— Что такое «отряды смерти»? — потребовал Питер, опять хватая генерала за китель. — Что такое гуверовские «отряды смерти»?

Глаза Рамиреса ничего не выражали, как будто ему все стало безразлично.

— Отряды для осуществления террористических актов. В их функции входило создание таких ситуаций, которые могли привести к смерти конкретных лиц. Например, провоцировалось насилие, чтобы вызвать вмешательство местной полиции или национальной гвардии. Нанимали психопатов, профессиональных убийц или лиц, готовых совершить убийство, а потом их тоже убирали и таким образом прятали концы в воду. В системе Бюро отряды были засекречены. Никто не знает, как далеко все зашло. Никогда не узнаем мы и того, как далеко это могло зайти. Неизвестно, какие убийства на совести Гувера и кто мог стать следующей жертвой.

Почувствовав, как усиливается пульсирующая боль в висках, Ченселор отпустил генерала. Снова перед глазами запрыгали ослепительно белые пятна.

— Невероятно! «Отряды смерти»! Группы убийц!

Питер вспомнил, что он написал в плане-проспекте будущего романа. В его сознании отчетливо возникли исписанные им страницы, и, закрыв от ужасной, сверлящей мозг боли глаза, он мысленно прочитал:

«— Вы знали об этих группах убийц?

— Ходили какие-то слухи…

— Что вы слышали о них?

— Ничего конкретного… Никаких доказательств. Гувер не допускает утечки информации. Все происходит в обстановке строжайшей секретности. Человек не знает даже, что делается в соседнем кабинете. Каждый — только одно из звеньев цепи…

— Как в гестапо!..

— И все же вы что-нибудь слышали об этих группах?..

— Только то, что были приняты окончательные решения, если бы план не удался…

— Окончательные решения… О Боже!

— Если нам недоставало последнего, самого убедительного оправдания… то теперь оно у вас, кажется, есть. Через две недели Гувер будет убит, а его досье — изъяты».

Так это все с самого начала было правдой. Не вымыслом, а чистой правдой! Джон Эдгар Гувер умер не естественной смертью, какой умирают старые больные люди, а был убит.

Внезапно Ченселору со всей очевидностью стало ясно, кто организовал покушение на директора ФБР. Это был не Белый дом, а группа внешне безупречных джентльменов, которые втайне от всех присвоили себе право принимать решения по важнейшим вопросам и фактически управляли страной.

«— Вы не можете так поступить! У вас есть необходимые доказательства, чтобы привлечь Гувера к суду. Пусть предстанет перед судом и выслушает приговор страны.

— Вы не понимаете создавшегося положения… В стране нет такого суда, нет такого судьи, нет такого члена Конгресса, которые могли бы организовать судебный процесс над ним. Даже президент и вся его администрация не в состоянии сделать это.

— Ведь есть же законы!

— Есть досье… Те, кто осмелятся на какой-либо шаг, будут скомпрометированы… И сделают это те, кто предпочтет выжить, а не бороться…

— Значит, вы сами не лучше, чем он».

Итак, это правда. «Инвер Брасс» приняла решение об убийстве Гувера, и оно было выполнено…

Все произошло с такой молниеносной быстротой, что Ченселор успел только отшатнуться. Рамирес схватил его за грудки и изо всех сил ударил под ребро. Питер упал на бок, пытаясь увернуться от следующего удара, а генерал, встав на одно колено, дотянулся до валявшегося на полу кольта. Тренированная рука военного крепко сжала рукоятку, большой палец привычно нащупал предохранитель. Рамирес вскинул оружие.

Питер понял, что, если ему и суждено сейчас умереть, он должен по крайней мере попытаться что-то сделать. Вскочив на ноги, он бросился на генерала. И не успел. Раздался оглушительный выстрел, кровь брызнула на стену.

На полу лежал мертвый Рамирес. Выстрел разнес на части голову того, по чьей вине было совершено преступление под Часоном.

Глава 40

Оглушительный, как взрыв, выстрел был слышен за несколько кварталов. Кто-нибудь наверняка вызовет полицию. Нельзя, чтобы видели, как он покидает дом. Придется удирать через боковой вход и побыстрее раствориться во тьме.

Словно сумасшедший, Питер промчался по узкому коридору, ведущему на кухню. На скользком кафельном полу его занесло, но он удержался и бросился к входной двери. Осторожно открыв ее, он выскользнул наружу и прижался к стене.

Высокий забор отделял дом Рамиреса от соседей. За гаражом виднелась подъездная аллея. Питер спрыгнул с маленького крыльца на лужайку и, продираясь сквозь заросли кустарника, побежал к забору. Перебравшись через него, он промчался по аллее, выскочил на улицу и бросился к стоявшей в квартале от улицы Рамиреса автомашине Брауна.

Дойдя до «триумфа», Питер сел в машину. Через заднее стекло ему было видно, как на лужайке перед домом Рамиреса собирается возбужденная толпа и вспыхивают фары патрульной полицейской машины.

Послышался звук другого мотора — Ченселор обернулся. С противоположной стороны приближалась машина военной полиции. Она остановилась рядом с «триумфом». Из нее, забрав ключи у одного из солдат, вышел Браун.

Сопровождавшие отдали майору честь и уехали.