Рука Джотто - [34]

– Наверное, так ему было удобнее морочить ей голову. Ну да что теперь об этом: все равно ничего не вернешь. Надеюсь, вы любите крольчатину?

– Я обожаю крольчатину.

– Отлично. Я задушила этого кролика собственноручно. Как видите, я даже научилась здесь убивать. У нас тут немало людей, готовых распотрошить любое живое существо, покрытое шерстью. Убийство ближних – одно из основных деревенских занятий.

– Похоже на то.

– Э-э?

– Форстер. Я слышал, уже кого-то арестовали?

– Да, – небрежно бросила она, – Гордона. Но я не считаю его виновным.

– Вы слишком хорошо думаете о своих соседях, – заметил Аргайл.

– Разве?

– Конечно. Когда я сказал вам, что Форстер, возможно, был связан с криминалом, вы сразу отвергли эту мысль, хотя он и не вызывал у вас симпатии. Теперь полиция арестовала Гордона, и вы опять не согласны с тем, что он – убийца, хотя и подозреваете его в грабежах.

Мэри Верней пожала плечами:

– Я тешу себя мыслью, что научилась разбираться в людях и знаю, кто на что способен. Пожалуйста, вы можете собирать доказательства того, что Джеффри был вором, я не против. Кто знает? Может быть, вы окажетесь правы. Надеюсь, вам удастся меня в этом убедить. Будьте добры, передайте мне уксус, он стоит справа от вас.

– Расскажите мне о Форстере, – попросил Аргайл, усаживаясь за кухонным столом поудобнее. Разливая в стаканы вино, он испытал некоторое смущение – слишком убогим показался ему собственный вклад в вечернюю трапезу.

– Рассказать? А что вас интересует?

– Все. Вы хорошо его знали? Каким он был?

– Ах, – задумчиво произнесла она, – это запутанная история. – Она посыпала картофель перцем и яростно перемешала его в сковородке. – Но почему бы и нет? Их обоих уже нет в живых. Вы знали, что он был любовником моей кузины?

– Мне намекнули об этом в пабе.

– Форстер познакомился с Вероникой давно. Время от времени он навещал нашу семью, а когда умер дядя Годфри, оказал семье большую услугу, подсказав, как уменьшить налог на наследство. В последние два года он целиком завладел умом и сердцем Вероники. О любви, разумеется, не было и речи – он просто использовал ее.

– Почему вы так думаете?

– Увы, Вероника была не очень привлекательной особой. Я имею в виду не физически, а… ей не хватало какой-то теплоты, человечности. Не знаю, понимаете ли вы, о чем я. Кроме того, у нее был неуравновешенный характер – наверное, об этом вам уже сообщили. Форстер знал за кузиной эту слабость, и, когда у него возникли финансовые проблемы, принялся охмурять ее, рассчитывая наложить лапу на фамильное серебро, как я полагаю. Не могу точно сказать, что он продал; Вероника тем более ничего не знала: она безгранично доверяла ему и к тому же говорила, что нет смысла нанимать эксперта, если собираешься все время проверять его. Нужно отдать ему должное: он был великолепным актером.

– В чем это выражалось?

– Все считали его пренеприятной личностью – все, кроме Вероники. При этом никто не сумел бы объяснить, чем он был так неприятен. Все просто знали: этому человеку нельзя доверять. Бог знает, как только его жена прожила с ним столько лет.

– У него есть жена? Куда же она подевалась?

– Говорят, на несколько дней уехала в Лондон – еще до его смерти. Так что вот-вот должна вернуться. Во всяком случае, ее никто не заподозрит в том, что это она столкнула мужа с лестницы.

– Почему вы так думаете? Или это опять ваш оптимизм в отношении человеческой натуры?

Мэри Верней медлила с ответом, не зная, как выразить свою мысль.

– Она абсолютно непостижимая женщина. Хотя, видит Бог, у нее был мотив для убийства.

– Расскажите, какая она?

– Очень простая и наивная, намного моложе Форстера. Она была слишком неопытна, чтобы за красивыми словами разглядеть его истинное лицо, а когда вышла за него замуж, было уже поздно. Я, правда, не уверена, что с годами Джессика избавилась от иллюзий, – уж очень она глупа. Такие люди всегда становятся жертвами. Это совершенно бесхарактерная, бесцветная личность. И выглядит она так, словно каждый вечер замачивает лицо в отбеливателе, – совсем не умеет следить за собой. Она очень милая и кроткая… и все-таки я не представляю, как она жила с ним все эти годы. Но раз она терпела мужа столько лет, с какой стати ей было вдруг убивать его?

– Иногда такое случается.

– Да, конечно, но тогда получается, что она должна была тайно приехать в поселок, столкнуть его с лестницы и потом так же незаметно вернуться в Лондон к сестре. Для жены Форстера это слишком сложно.

Аргайлу этот довод не показался убедительным, и Мэри Верней, заметив его скептический взгляд, рассмеялась:

– Вы просто ее не видели. К тому же еще не известно, был он убит или сам упал с лестницы. Кстати, почему вы так настаиваете на версии убийства?

– Слишком уж странное совпадение – он умер в тот день, когда мы должны были встретиться.

– Вам повезло: вы избежали неприятного разговора.

– Я говорю серьезно.

– Знаю. Но даже если Джеффри был вором, все равно его смерть в день вашего приезда могла оказаться случайным совпадением.

– Он согласился поговорить со мной об украденной картине.

– Собираясь пригрозить вам преследованием за клевету.