Руины Камелота - [25]
— Ри-и-исс! — закричала Габриэлла, бросаясь вперед. Меч Дэррика со стуком ударился о каменный пол, бездумно брошенный ею, когда Габриэлла подбежала к своей подруге и упала рядом с ней на колени.
— Рисс! Этого не может быть! Что…?! — она обхватила девушку руками, обезумев от шока и неверия.
— Я сказала тебе, — Рисс прошептала с последним вздохом, — бежать.
Тень упала на них обеих в голубом свете луны. Габриэлла резко развернулась, потянувшись за мечом Дэррика, забыв, что бросила его в пяти шагах отсюда. Позади нее стоял Гете, его лицо было красным и напряженным, пот струился по его лбу ручьями. Он поднял окровавленный меч.
— Не кричи, — произнес он с тихим рычанием. — Умри как принцесса.
Габриэлла ни секунды не колебалась. Когда Гете поднял меч, чтобы вонзить в принцессу, она пригнулась и бросилась на него. Он попятился назад, все еще цепляясь за свой меч, и врезался в окно. Стекло раскололось на сотню кусочков, но железная рама чудесным образом удержала его вес. Осознавая шаткость своего положения, Гете опустил меч, пытаясь схватиться за что-нибудь, чтобы удержаться. Габриэлла услышала, как меч стукнул о пол и тут же отбросила его ногой назад. Потом она отступила от него, возмущенная и ужаснувшаяся.
— Как ты мог… — сказала она, и голос ее звучал неестественно высоко. — Рисс…
Его взгляд метнулся в сторону меча, где он лежал позади Габриэллы. Гете приготовился напасть на нее, но девушка поняла его намерение. Будучи меньше и быстрее, она прыгнула вперед еще раз, изо всей силы толкая его в грудь. На этот раз железная рама согнулась и лопнула, вырвавшись наружу со звонким скрежетом. Окно полетело в ночь, и Гете вместе с ним, отчаянно цепляясь за Габриэллу в попытке утащить ее с собой. Его пальцы чуть не схватили ее за волосы, перекинутые через плечо. Последнее усилие, и он исчез в темноте.
Габриэлла пошатнулась и чуть не упала вслед за ним. Ее руки схватились за каменную кладку алькова, задержав падение. Ослабевшая, она отодвинулась от разбитого окна и упала на пол. Девушка задыхалась, глядя в зияющий глаз ночи, потрясенная внезапностью того, что произошло. Потом, вспомнив, она повернулась и поползла обратно к телу своей подруги.
Рисс лежала со спутанными ногами, одна рука на груди, прикрывая кровавую рану. Ее глаза смотрели спокойно в потолок, как будто потерянные в глубине мыслей.
— О, Рисс, — зарыдала Габриэлла, прильнув щекой к груди девушки. — О, моя милая Рисс, нет… нет…
Она все еще всхлипывала, прижимая мертвое тело девушки, когда несколько минут спустя Дэррик и дворцовый охранник нашли ее.
— Это был Магистр Боевых искусств? — спросил Томас, рассматривая разбитую вазу носком ботинка. — Он впустил убийцу? Он был в сговоре с негодяями, не так ли?
Язим кивнул, входя в полумрак развалин. Солнечный свет просачивался через разрушенные части замка, превращаясь в ослепительные лучи в темноте.
— Люди говорили, что он затаил обиду на короля за потерю своей жены и ребенка несколькими годами раньше. Чума тогда распространилась по городу, и Барту было отказано в укрытии в стенах замка. Охрана короля объявила, что женщина и мальчик уже заражены и могут поставить под угрозу жизнь людей в замке. Они умерли, конечно, хотя были слухи, что Барт клялся в том, что они не больны, когда он пришел к замку. Возможно, он даже был прав.
Вместе эти двое мужчин направились туда, что когда-то было большим залом. Его стены и потолки были в основном нетронутыми, хотя значительная часть обрушилась над камином, похоронив его когда-то впечатляющий фасад. На них еще виднелись призраки древних фресок, выцветшие и потрескавшиеся почти до неузнавания. Камни и песок покрывали то, что осталось от мраморного пола. Большая часть мрамора была вынута и увезена, вероятно, несколько десятилетий тому назад.
Томас вышел в центр бального зала и повернулся вокруг себя, пытаясь представить себе это место, как оно, возможно, однажды выглядело.
— Заключенный, отец того юноши, которого убила Габриэлла, что с ним стало?
— Сбежал, — ответил Язим, присев на корточки рядом с обломками рухнувшего потолка. — Его намерение состояло в том, чтобы убить короля в своей постели, пока его сын охранял их побег. После смерти юноши, однако, его план был разрушен. Отец бежал, забрав жизнь другого охранника, пока пробирался к выходу. Новоиспеченный муж принцессы вел поиски его в ту ночь, подняв на помощь спящий город, но безуспешно.
— И все это, — сказал Томас, присоединяясь к своему другу в темноте древности, — по приказу того самого безумца Меродаха. Да?
— Убийство короля было целью его окончательного плана, — кивнул Язим. — Меродах и не ожидал, что заключенному удастся убить короля или даже бежать. Весь этот спектакль предназначался только, чтобы донести его послание, а послание было очень простое: «Я могу добраться до тебя, Король. Не доверяй никому. Мои люди есть повсюду».
Томас спросил:
— Понял ли это король?
Язим оставался на корточках возле груды щебня. Он протянул руку и подобрал какой-то предмет из горы мусора. Это был небольшой кусок битой штукатурки, являющийся фрагментом древней фрески. На изображении сохранилась часть лица с одним суровым голубым глазом, глядевшим мрачно и терпеливо.
