Рубеж - [31]

– Ну ладно, – Данил медленно тронулся с места.

Таких машин ему водить еще не приходилось. Но, по сути, все они похожи – четыре колеса и руль. Хотя, если подумать, люди тоже похожи, у всех две руки, две ноги и одна голова, а присмотришься – такие разные. «Ладно, – подумал Данил, – надеюсь, время управлять людьми закончилось, теперь только машина. Сосредоточимся на ней».

Джип неторопливо выполз на трассу, сзади, успокоившись, бормотали Серега и Маришка, Натаха смотрела в окно. Хорошо бы еще, чтобы менты не остановили. Объясняй им потом, почему знакомый всем джип Витька ведет не хозяин, а кто-то совершенно левый. Впрочем, если черная полоса закончилась, то, может быть, началась белая, и им, наконец, повезет.

– Откуда эти двери взялись? – неожиданно громко спросила Маришка.

– Ты уверена, – бросил Данил, вглядываясь в разворачивающуюся впереди серую ленту дороги, – что действительно хочешь об этом говорить?

– Но… – удивленно сказала девушка, – Хочется же знать правду.

– А зачем? – зло спросила Натаха. – Правда сейчас одна: Витек с Танюшкой исчезли.

Данил отметил, что никто ни разу еще не сказал про тех двоих «умерли» или «погибли». Только «исчезли», словно оставалась еще какая-то надежда.

– Их больше нет, – продолжила Натаха, – а дверь… Ну что дверь? С ней ты, может быть, никогда больше не столкнешься, но тебе всю жизнь теперь жить, зная, что ты есть, а Витька нет. И Танюшки – тоже.

– Но ведь не бывает такого, – вклинился Серега, – чтобы дверь появлялась сама по себе. И в ней исчезали люди.

«Как это не бывает? – по привычке мысленно не согласился Данил. – Очень даже бывает. Только сегодня мы два раза видели». И неожиданно рассердился на Серегу, поняв, что тот повторяет его собственные мысли, пришедшие Данилу в голову еще на пляже, когда он понял, что просто так, бродя туда – сюда сквозь дверь, Витька не разыщешь.

Вслух он сказал:

– Не сходя с места, могу выдать тебе кучу версий: от экспериментов ФСБ до массовых галлюцинаций или неведомых природных явлений.

– Или инопланетян? – поддакнула Маришка.

– Или инопланетян, – кивнул Данил.

– А зачем? – Серегу явно пробило на поговорить.

– Да какая разница!!! – громко закричала Натаха и ударила кулачком по стеклу. – Тебе вот сейчас – какая разница?!

– Ну… – обескураженно протянул рыжий.

– Вот тебе и «ну»! Ничего ты не знаешь и не можешь знать! И не узнаешь никогда! Пока туда, – слово «туда» она произнесла с нажимом, – не уйдешь. Не хочешь, случайно?

– Натка, ну чего ты так? – миролюбиво сказала Маришка и, протянув руку, погладила девушку по голове.

Та передернула плечами, но руки не сбросила.

Рука Маришки сама провалилась в пустоту.

Потому что Натаха исчезла.

Сдавленно ахнул Серега. Маришка смотрела расширенными от ужаса глазами туда, где только что сидела Натаха.

И тогда Данилу стало все равно.

Он вдавил до отказа педаль и бросил машину вперед. Потому что – наплевать. На всех. На всех, кто был, кто есть, и кто будет. На других и на себя. Потому что ее больше нет, спокойной умницы, которую Данил знает совсем недавно, но уже начал к ней привыкать. Непривычный тяжелый джип зарыскал из стороны в сторону, изо всех сил пытаясь вырваться на встречную полосу, и водителю не хотелось ему мешать. Руки еще старались удержать сошедшую с ума машину, а мозгу было не до того.

Если ее нет, зачем быть всем остальным.

– Дурак! – завизжал сзади Серега и попытался вцепиться в его руки. – Ты же нас угробишь! Перестань, дебил!

«Угроблю», – безучастно подумал Данил. Он убрал руки с руля и закрыл глаза. «Если дверь до вас не добралась, я ей помогу. Мы с ней как-нибудь найдем общий язык».

Джип вылетел на встречную полосу, и от немедленного столкновения их спасло лишь то, что в воскресное утро машин на дороге почти не было. А затем Серега, перегнувшись через водительское кресло, вцепился вспотевшими ладонями в скользкий руль и, побагровев от напряжения, вывернул машину обратно.

– Тормози! – визжал он в ухо Данилу. – Тормози, скотина! Себя не жалеешь – нас пожалей.

И он кричал что-то еще, брызжа слюной в ухо и на щеку, а Маришка колотила ладонями по Данилову плечу, и тогда Данил все-таки выплыл из окутавшего его тумана безразличия и остановил джип.

Потом стало тихо. Пронзительная тишина навалилась со всех сторон, словно и не было только что панических воплей Сереги и противного визга шин, насилующих размягчившийся от жары асфальт.

Оказывается, они проезжали какую-то деревеньку. Несколько кучковавшихся у двери магазинчика стариков, одетых в выцветшие ветхие спортивные штаны и кургузые пыльные пиджаки, сначала с интересом пялились на только что выписывавший кренделя по дороге джип. Затем, поняв, что катастрофа отменяется, они разбрелись неспешно в разные стороны.

– Ты… чего? – спросил Серега, и ничего более идиотского он в данный момент спросить не мог. Поэтому Данил повернулся и молча врезал ему по жирной роже. А затем он выбрался из машины и медленно побрел вдоль обочины, меланхолично пиная подворачивавшиеся под ноги пивные банки.

Так он шел несколько минут, пока Маришка, пыля сланцами, догнала его, обняла, не сказав ни слова, заставила остановиться.