Рубеж - [2]

Шрифт
Интервал

— Два сушёных сперматозоида… — тут же подсчитал в уме Гопкинс. — Вот было бы смеху! Они бы не дождались сеанса связи с нами, автоматика вернула бы корабль обратно, а экипажа в нём нет, хотя посадок на планеты и не было…

— Огорчительно весьма, — сказал Скорынин. — А сколько надежд все возлагали на межпространственный прокол! Вообще, ерунда какая-то получается! Чушь голимая! Запускали же автоматы и животных, как это они проглядели самое главное?!

— Да перестань ты! — отмахнулся Гопкинс. — Будто не знаешь, как это делается! Суть, по-видимому, не в обратном ходе Времени, а в реверсе внутренних процессов биологических систем. Да, запускали много чего, но техника, скорее всего, ничего не зафиксировала, а животных в целях экономии и средств посылали на малые расстояния, чтобы лишь убедиться в безопасности таких полётов. Спешка… Спешка… Поскорее нужны результаты, чтобы срочно запихать в корабль людей! Срочно, ибо световые скорости себя изжили, а долго топтаться на месте человечество не желает! Физически живые объекты возвращались здоровыми, а на сдвиг биологического возраста их, по всей видимости, никто и не проверял.

— Доигрались, практики — теоретики… — едко сказал Скорынин. — Хотели, как лучше, а вышло как?.. Как…

— Хотели добиться успеха в одном, а получили его в другом, — сказал Гопкинс. — Путь в дальний Космос оказался дорогой к биологическому бессмертию человека, как вида!

— А как же мечта о далёких мирах? — с грустью спросил Скорынин, которого волновало совсем другое. — Теперь, значит, на дальние расстояния только роботы, а мы — лишь на субсветовых?..

— Придётся как-то комбинировать: часть полёта в одном режиме, а часть — в другом.

— А у нас с тобой нет субсветового двигателя, — проворчал Скорынин. — Только планетарный и для гиперпрокола…

— Что ты этим хочешь сказать? — Гопкинс удивлённо уставился на командира.

— Я хочу не сказать, а лишь деликатно спросить… — Скорынин взъерошил свои уже почти мальчишеские тёмные вихры. — Как мы теперь будем возвращаться домой, и кем, малыш?..


Годы берут не только своё, но и чужое…


Еще от автора Валерий Петрович Брусков
Вирус

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Поиск-92: Приключения. Фантастика

«…Толпа затихла, точно околдованная угрюмыми звуками дикарских слов. Искры от разгоревшихся вовсю факелов рвались в темноту, тяжелый бок жертвенника фантастически багровел, отражая мотающееся на ветру пламя.— Восславим Сатану! Восславим! — пронзительно и властно крикнул человек в белом. — Утолим его жажду!— Крови! — трескуче ахнуло по всей поляне. — Крови!..»Что это, сцена из глубины веков? Увы, нет… Действие открывающей «Поиск-92» повести А. Крашенинникова «Обряд», откуда взят этот отрывок, развертывается по сути в наши дни, а точнее — в самом недалеком завтра.


Театр Абсурда

Рассказы на разные темы, часто связанные с предвидением грядущих событий. И без толткт абсурда здесь не обошлось, конечно.



Шалун

Планета оказалась невероятно скучной. Ни тебе свирепых хищников, ни грозных явлений природы. И когда в ракетоплане, несшем Петра с очередной оказией на Южный полюс, вспыхнул пожар, он обрадовался. Автоматика катапультировала пассажира из гибнущей машины, но не успела передать сигнал бедствия на Базу. Ему предстояло пройти в одиночку сотню с лишним верст до ближайшего автоматического Купола. Это был как раз тот случай, о котором тайно мечтал каждый уважающий себя курсант Начального Уровня Звездного Флота.


Libra

Так устроен человек — постоянно выясняет, кто в доме хозяин.


Рекомендуем почитать
Концессия на крыше мира

Американский ученый и изобретатель Мак-Кертик получает концессию на добычу уникального памирского теллита. Новооткрытый металл не только сулит переворот в технике — толстосумам из США во главе с миллиардером Морганом он обещает победу над ненавистной Евразией, ставшей к 1945 году союзом советских государств.


Подпространство. Битва за цивилизацию!

Всем нам известно, что озоновый слой Земли разрушается. Но, как оказалось, разрушается не только он! И спасти нашу планету от разрушения межпространственного слоя предстоит группе смельчаков под руководством великого учёного! Им придётся столкнуться со множеством трудностей. Хорошо хоть помогать им будут ожившая древняя программа, инопланетянка со множеством сущностей и охранная система Земли! Может, вместе они смогут дать всем нам второй шанс!


Интернет вещей

Интернет вещей может показаться настоящим кошмаром… Ведь умный дом может стать ангелом-хранителем!


Свобода идеалов

Будьте терпеливы к своей жизни. Ищите смысл в ежедневной рутине. Не пытайтесь перечить своему предпочтению стабильности. И именно тогда вы погрузитесь в этот кратковременный мир. Место, где мертво то будущее, к которому мы стремились, но есть то, что стало закономерным исходом. У всех есть выбор: приблизить необратимый конец или ждать его прихода.


Наша старая добрая фантастика. Цена бессмертия

Третья книга «Нашей доброй старой фантастики» дополняет первые две — «Под одним Солнцем» и «Создан, чтобы летать». К авторам, составившим цвет отечественной фантастики 1960—1980-х, в ней добавились новые имена: Георгий Шах, Олег Корабельников, Геннадий Прашкевич, Феликс Дымов, Владимир Пирожников и др. Сами по себе интересные, эти авторы добавили новых красок в общую палитру литературы. Но третья книга антологии не просто дополнительный том, она подводит некую символическую черту, это как бы водораздел между поколениями — поколением тех, кто начинал еще при Ефремове, и поколением новой волны, молодых на ту пору авторов, вышедших из «шинели» братьев Стругацких.


Машина времени. Человек-невидимка. Война миров. Пища богов

В очередной том «Библиотеки фантастики» вошли романы знаменитого английского писателя-фантаста Герберта Уэллса (1866—1946), созданные им на переломе двух веков: «Машина времени», «Человек-невидимка», «Война миров», «Пища богов».