Ртуть - [79]
Я провел в этой жуткой темнице уже больше года. Сегодня наконец для меня забрезжил лучик надежды. Из зашифрованного послания Жана де Вилляжа я узнаю, что у него появился план моего спасения. Господи! Умоляю Тебя! Пусть это будет правдой! Я могу получать записки, но не имею возможности посылать ответы на них. Мне остается только молиться и верить, что мои друзья успеют приехать за мной до того, как меня подвергнут пыткам. Устоять перед королевским мучителем не сможет никто – я это знаю.
Мои друзья заплатили за то, чтобы с меня сняли оковы, и в моей камере поставили кушетку со вполне сносным матрасом. Мой горшок опорожняется раз в день и ставится назад той же рукой, которая подает мне еду через крошечный люк в стене. Это единственный раз, когда я вижу здесь хоть кого-то – причем даже не человека и не его лицо, как было в других темницах, а всего лишь грязную руку без одного пальца, мизинца. И каждый новый день похож на предыдущий: я или пишу, или размышляю. Иногда, правда, я тихонечко пою. Пение меня бодрит. Я не столько молюсь, сколько просто напеваю тексты псалмов и гимнов. Теперь, когда у меня появился шанс на спасение, мне действительно хочется петь. Только пою я негромко, чтобы не привлекать внимания. Мои тюремщики, наверное, думают, что я схожу с ума. Возможно, так оно и есть…
Я знаю, что король не сможет добраться до моей торговой сети за пределами Франции – сложной системы межличностных отношений и деловых контактов, которую я выстраивал на протяжении многих лет и которая охватывает моих преданных друзей и работников. Они спасут меня. Я знаю это. Мне надо только терпеливо ждать. И не зацикливаться на пытках. Времени на размышления у меня предостаточно, но думать следует не о плохом, а о хорошем. И я стараюсь представлять себе маршруты, которые планируют друзья для моего побега. А ведь следует учесть и еще кое-что: окажись я на свободе, дневной свет и необходимость быстрого передвижения могут обернуться шоком для моего ослабевшего организма. Мне необходимо заниматься физическими упражнениями – потягиваниями, ходьбой на месте. Или я попросту не смогу уйти далеко, даже если мне удастся отсюда выбраться. Планы бегства множатся в моей голове и отвлекают от тягостных мыслей. И я искренне молюсь, чтобы они сбылись.
Глава 29
Конец октября 1454 года. Я уже перестал мечтать. Но этот день – день, о котором я так молился и которого так ждал – все-таки пришел! Мое сердце трепещет. Но смогут ли пойти мои ноги? Верные мне люди щедро подкупили тюремщиков. Я слышу голоса, скрежет ключа в замочной скважине и негромкие, благожелательные голоса, а не обычные грубые, рявкающие приказы. Кто-то аккуратно берет меня за руку и выводит из камеры.
– Дядюшка, это я, Жан, Жан де Вилляж! – говорит голос. – Твое зрение ухудшилось в темноте, и глаза не вынесут яркого дневного света. Я завяжу их шарфом, ладно? Мы покидаем темницу. Я помогу тебе бежать. Ты слышишь меня, дядюшка?
Должно быть, я выгляжу потрясенным; Жак разговаривает со мной как с ребенком.
– Осторожно, мы идем по коридору… Сейчас будет несколько ступенек – первая, вторая, третья, четвертая, пятая, – Жан считает ступеньки, и я послушно следую его указаниям. – А сейчас мы выходим на улицу. Ты почувствуешь ветер. Доверься мне, милый дядюшка. Я помогу тебе сесть на коня. Ты только глубже дыши!
Жан обнимает меня. До чего же это здорово – ощутить его руки на своих плечах! Жак, держись – нельзя давать волю чувствам! Мы пока еще не в безопасности. Но как ободряюще действует теплое приветствие друга!
– Нам предстоит дальний путь – через всю Францию в Прованс. А там нас ждет твой добрый друг, король Рене. Нет-нет, дядюшка, не пытайся говорить. Я расскажу тебе обо всем подробней, когда мы остановимся передохнуть.
С помощью Жана я кое-как усаживаюсь в седло, стараясь глубоко дышать. Как же благоухает мир за стенами темницы! О, этот запах осенней листвы и травы!
– Я привяжу тебя к седлу, дорогой дядюшка, а то мне сдается, что твои мышцы уже отвыкли от верховой езды.
Мои спасители крепко привязывают меня к седлу с высокой задней лукой и, придерживая моего коня за поводья, пускаются в путь галопом. Да, Жан прав. Нам нужно укрыться в Провансе, суверенном владении Доброго короля Рене, сына незабвенной королевы Иоланды. Я уверен в его поддержке и чувствую, как его мать и моя покровительница простирает мне с Небес свою руку помощи.
Через несколько часов езды мы делаем остановку. И снова Жан подле меня; он отвязывает меня от седла и заботливо помогает спуститься на землю. Я не в состоянии стоять, и он усаживает меня на покрывало, расстеленное на траве.
– Дядюшка, тебе следует подкрепиться, – с этими словами Жан протягивает мне кубок с водой, в которую добавлено несколько капель вина.
Я съедаю немного хлеба и беру с его рук кусочек мяса. А потом приподнимаю шарф, которым завязаны мои глаза. Пусть и слабо, но я вижу! Однако Жан настаивает, чтобы я подольше не снимал повязку – глаза должны привыкнуть к свету постепенно. Он понимает, что от непривычной нагрузки мои мышцы непременно заноют, и предлагает мне натереть ноги мазью, которую он предусмотрительно взял с собой, чтобы облегчить мне боль. Я послушно позволяю ему это сделать.
Ее королевское Высочество принцесса Мишель Кентская, член Британской королевской семьи – не только высокопоставленная особа, но и талантливый исследователь и рассказчик. Она по крупицам собирает и восстанавливает историю своего рода, уходящего корнями в седое средневековье. «Королева четырех королевств» – первый том Анжуйской трилогии, действие которого разворачивается на территориях Испании и Франции рубежа XIV–XV веков.Главная героиня этой книги – Иоланда Арагонская, известная как «королева четырех королевств» – Сицилии, Арагона, Иерусалима и Неаполя.
Ее королевское Высочество принцесса Мишель Кентская, член Британской королевской семьи – не только высокопоставленная особа, но и талантливый исследователь и рассказчик. Она по крупицам собирает и восстанавливает историю своего рода, уходящего корнями в седое средневековье. «Агнесса Сорель – повелительница красоты» – второй том Анжуйской трилогии, действие которого разворачивается во Франции в XV веке.Юная красавица Агнесса Сорель – самая пленительная и очаровательная фрейлина королевы Марии Французской, сама того не желая, покоряет сердце ее мужа – короля Карла VII.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.