Розыск - [7]

Шрифт
Интервал

– Похоже, в бочажину провалились… – предположил механик-водитель Максимов. – Разрешите пойти посмотреть, что к чему? – спросил он у Волкова.

– Действуй, сержант. Только в болото с машины не прыгай – провалиться можно.

– Понял, товарищ прапорщик! – белозубо улыбнулся Максимов, открыл стопор верхнего люка, рывком поднялся с сиденья и выбрался наружу.

Следом за ним вылез наверх и Волков.

После дремотного тепла кабины сразу почувствовалась болотная сырость. Пахнуло взбаламученной гнилью, а из моторного отсека – перегретым автолом. От движений сержанта и прапорщика «гэтээска» слегка заколыхалась на воде бочажины.

Волков похлопал рукой по брезентовому тенту пассажирского отсека и громко спросил:

– Сержант Федоров! Ну как вы там? Живы?

– Все нормально, товарищ прапорщик! – высунулась из отсека голова сержанта. Федоров был без пилотки, и Волков обратил внимание, что его соломенные волосы густо забрызганы грязью. – Черпанули через борт водички, правда… Но мы ее сейчас банками вычерпаем!

– Погоди-ка черпать, пехота! – перебил его долговязый, вечно улыбающийся, чумазый Серега Максимов. – Давайте-ка все по местам! Попробую назад сдать, может, и выберемся…

Заревел двигатель, погнали мощные струи горячего воздуха вентиляторы. Транспортер дернулся и медленно пополз назад, но тут же натолкнулся на край бочажины и беспомощно забарахтался, взбаламучивая гусеницами болотную жижу.

Максимов выключил зажигание и, откинувшись на спинку сиденья, вытер лоб тыльной стороной перепачканной в автоле ладони.

– Шабаш, приехали! – мрачновато заключил он. – Дергаться взад-вперед – только бензин понапрасну жечь.

В кабине стало тихо, только одинокий комар ошалело бился о стекло, да слышно, как в пассажирском отсеке приглушенно шкрябали по дну транспортера консервные банки – солдаты вычерпывали воду.

Ну, что будем делать, Серега? – вглядываясь в усталое, перепачканное мазками машинного масла лицо водителя, спросил Олег.

Надо бы сосенку длиной три-четыре метра, товарищ прапорщик. На траки гусениц закрепим две серьги из цепей, просунем в них сосенку – и вперед! Бревно будет опираться на края бочажины, и мы выскочим.

– Все это хорошо, конечно, но до сосенок еще добираться надо… – в раздумье произнес Волков. – А кругом топь, до кромки тайги километров пять будет. Так что не меньше трех-четырех часов провозимся… Эх, как же все-таки тебя, Серега, угораздило? – укоризненно покачал он головой.

– Ну не нарочно же я, товарищ прапорщик! – обиделся сержант и стал выбираться из кабины. – Раз виноват, сам за бревном и пойду. Только человека в помощь дайте – мне одному не дотащить.

– Сержанта Федорова возьми, он покрепче остальных.

– Есть взять Федорова! – снова повеселел водитель. – Эй, пехота! – зычно крикнул он в пассажирский отсек. – Сержанта Федорова в мое распоряжение! Да быс-стра-а!

– Чего это ты раскомандовался, мазутчик? – парировал этот несколько оскорбительный выпад Федоров. – Мне не ты, а товарищ прапорщик начальник. Мое отделение в его распоряжение придано!

Слова «мое отделение» сержант подчеркнул особо, со всей солидностью, на которую только способен воинский начальник в восемнадцать лет.

– Ну ладно, ладно! Поговори у меня, комель потащишь! – беззлобно пробурчал Максимов, извлекая из люка кабины двуручную пилу. – Ты у меня физицски посовершенствуешься!

– Э-э! Хватит! Побалагурили и будет! – прервал их шутливую перебранку Волков. – Сержант Федоров, передайте автомат мне, пойдете с Максимовым за бревном.

– Есть! – звонко отозвался тот и, привстав на кромке заднего борта, приготовился к прыжку, выискивая место понадежнее.

– Отставить прыгать!! – крикнул Олег, но опоздал.

Сержант прыгнул, держа автомат в руке, и сразу же провалился по пояс в болото. На какое-то мгновение все буквально опешили.

– Не двигайся! – что было сил закричал Волков. – Федоров, не двигайся, слышишь?!

– Слышу… – каким-то заледенелым голосом отозвался сержант. Он все-таки сделал попытку выбраться из трясины, отчего провалился еще глубже, но выполнить команду Волкова в конце концов сумел – выбросил вперед широко расставленные руки, намертво зажав в них ствол и приклад автомата.

Олег выдернул из кабины свой рюкзак, рванул клапан кармана, где у него находились самые необходимые в аварийных ситуациях вещи, и достал свернутую в тугой моток парашютную стропу, на конце которой было привязано небольшое свинцовое грузило.

– Держи, Федоров! – крикнул он и, зажав конец стропы в руке, метнул клубок.

Бросок оказался удачным: словно лента серпантина, стропа развернулась и легла у головы сержанта.

Только сейчас заметил Волков, какой отчаянный страх застыл в глазах Федорова, как посерели его губы.

«Напугался здорово, – машинально отметил он. – Главное, чтобы не начал барахтаться – тогда конец, не успеем помочь!»

– Федоров, голубчик, только не шевелись! – ласково попросил Олег. – Договорились? Твое дело сейчас лежать смирно и все… А теперь совсем тихонько освободи правую руку и вяжи стропу за автомат. Потихонечку, потихонечку…

Сержанту удалось это сделать.

– Ну вот и молодчина! Вот и порядок! – обрадовался Волков. – Сейчас мы тебя в два счета вытащим!.. Ну-ка, хлопцы, – передал он конец стропы в чьи-то руки в пассажирском отсеке, – беритесь покрепче и по моей команде тяните. Рр-раз, двва-а, три!


Рекомендуем почитать
Повелитель железа

Валентин Петрович Катаев (1897—1986) – русский советский писатель, драматург, поэт. Признанный классик современной отечественной литературы. В его писательском багаже произведения самых различных жанров – от прекрасных и мудрых детских сказок до мемуаров и литературоведческих статей. Особенную популярность среди российских читателей завоевали произведения В. П. Катаева для детей. Написанная в годы войны повесть «Сын полка» получила Сталинскую премию. Многие его произведения были экранизированы и стали классикой отечественного киноискусства.


Горбатые мили

Книга писателя-сибиряка Льва Черепанова рассказывает об одном экспериментальном рейсе рыболовецкого экипажа от Находки до прибрежий Аляски.Роман привлекает жизненно правдивым материалом, остротой поставленных проблем.


Встреча

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Белый конь

В книгу известного грузинского писателя Арчила Сулакаури вошли цикл «Чугуретские рассказы» и роман «Белый конь». В рассказах автор повествует об одном из колоритнейших уголков Тбилиси, Чугурети, о людях этого уголка, о взаимосвязях традиционного и нового в их жизни.


Безрогий носорог

В повести сибирского писателя М. А. Никитина, написанной в 1931 г., рассказывается о том, как замечательное палеонтологическое открытие оказалось ненужным и невостребованным в обстановке «социалистического строительства». Но этим содержание повести не исчерпывается — в ней есть и мрачное «двойное дно». К книге приложены рецензии, раскрывающие идейную полемику вокруг повести, и другие материалы.


Писательница

Сергей Федорович Буданцев (1896—1940) — известный русский советский писатель, творчество которого высоко оценивал М. Горький. Участник революционных событий и гражданской войны, Буданцев стал известен благодаря роману «Мятеж» (позднее названному «Командарм»), посвященному эсеровскому мятежу в Астрахани. Вслед за этим выходит роман «Саранча» — о выборе пути агрономом-энтомологом, поставленным перед необходимостью определить: с кем ты? Со стяжателями, грабящими народное добро, а значит — с врагами Советской власти, или с большевиком Эффендиевым, разоблачившим шайку скрытых врагов, свивших гнездо на пограничном хлопкоочистительном пункте.Произведения Буданцева написаны в реалистической манере, автор ярко живописует детали быта, крупным планом изображая события революции и гражданской войны, социалистического строительства.