Розы во льдах - [49]

Бет стала спускаться к Джулиане. Когда между ними оставалось небольшое расстояние, обе пустились бежать навстречу друг другу. Хохоча, они обнялись, Бет подхватила легкое тельце и закружила, потом опустила девочку на тропинку. Остаток времени они провели вместе, собирая голубику, потом зашли в брошенную кем-то хижину и ели ягоды до тех пор, пока губы, зубы и пальцы не сделались темно-синего цвета.

В таком виде их и застал Пауль Рингстад.

Он не уехал в Кристианию, несмотря на сообщение с пометкой «срочно», о котором говорила Анна. Сейчас он стоял, загораживая вход в хижину своей фигурой в длинном плаще, с широкополой шляпы струйками стекала вода. Бет насторожилась при его появлении, не зная заранее, как они отнесутся друг к другу при встрече, но Джулиана приветствовала отца звонким смехом, от радости с озорством подбросила вверх оставшиеся ягоды, и они рассыпались по полу. Отец благодушно улыбался, глядя на ее игру, оставаясь стоять у входа.

– Так вот вы где! Лакомитесь голубикой, и это в то время, когда одну ждет дома срочная работа, а другую уроки! Обе решили прогулять.

Пауль говорил это добродушно, но Бет была смущена тем, что ее уличили в недостаточном рвении. Она почувствовала робость перед этим человеком, подобного ощущения она не испытывала даже в детстве. К счастью, он ничего не заметил, обратив все свое внимание на ребенка. Джулиана сознавала, что провинилась перед фрекен Ларсен, и не знала, что ее ожидает за самовольный уход из дома. Но Пауль по всей видимости, не считал ее проступок тяжким преступлением.

– Пошли, фрекен Ларсен уже давно тебя ищет, – сказал он, подавая руку дочери.

Джулиана взяла отца за руку, другую протянула Бет, и они втроем стали спускаться по длинному склону. Когда они, наконец, оказались внизу и должны были разойтись по домам, Пауль обратился к Бет:

– Не подумайте, что я забыл об обещании показать вам, где растет арктическая роза. В том месте она расцветает поздно. Как только прояснится, я отведу вас туда.

– Очень вам обязана, сэр, – ответила Бет официально, чувствуя, что ей меньше всего хотелось бы оказаться с ним наедине в горах, что, разумеется, не было связано с цветком. Она решила, что тогда, во время обвала, совсем потеряла голову от его поцелуев. Это было какое-то сумасшествие.

Джулиана настаивала, чтобы Бет пошла с ними в Нилсгаард, но девушка повернула к старому дому, пообещав навестить их в скором времени. Бет заметила, что походка ее стала легче, чем утром, когда она выходила из дома, и подумала, что прогулка с Джулианой пошла ей на пользу.

Пауль сдержал слово. Через пару дней, когда снова выглянуло солнце и вся долина была залита теплым светом уходящего лета, он заехал за ней в двухместном экипаже. Одет он был как подобает для неблизкой поездки – клетчатые брюки, сюртук и дорожная шляпа. Он объяснил, что должен в тот же день отправиться в Кристианию:

– Мне казалось, что удалось уладить дела по почте, но я ошибся. Так как парохода не будет ни сегодня, ни завтра, придется ехать через перевал. Арктическая роза растет в тех же местах, мы сорвем ее, я отвезу вас в деревню и поеду.

Он помог ей взобраться на сиденье. Бет вспомнила, что уже видела этот экипаж – он ехал на нем из Лиллехаммера. Щелкнул кнут, они отъехали не спеша, свернули на дорогу, ведущую к Нилсгаарду, оттуда на восток и вскоре поднимались по извилистой тропинке в гору. Бет никогда не ездила этим путем. За деревьями были видны Нилсгаард и живописно раскинувшееся озеро. Пауль охотно рассказывал Бет обо всех местных достопримечательностях, о том, как хорошо изучил местные горы, когда мальчишкой приезжал в Нилсгаард, показал несколько склонов, которые выглядели доступными, но на самом деле были не менее опасными, чем Торденгорн, – не потому, что грозили обвалами, но потому, что нужно было обладать незаурядным мастерством, чтобы не свалиться в пропасть.

– Это значит, что из долины, действительно, можно выбраться только двумя способами – либо через перевал, либо водным путем, – заметила Бет.

– Именно так, особенно если время дорого. Когда живешь в горах, привыкаешь уважать их; только глупец может недооценивать силу гор.

– Торденгорн – самая опасная из них?

– Самая опасная и самая непростая. Нет ни одного местного жителя, – а я причисляю к ним и себя, – кто бы не относился к ней с особой любовью и гордостью. Однако все знают, как знали и многие поколения до нас, что однажды придет день и она станет причиной ужасной катастрофы в Тордендале: неизбежный результат процесса формирования этой горы.

– Проклятие Тордендаля…

Слова вырвались помимо воли Бет, она мгновенно пожалела о них, но вернуть их было уже невозможно.

– Ну-ну, – успокоил ее Пауль. – Мне это повторять не надо, я вижу, что вы начинаете верить в местные предания.

Еще раз Пауль напомнил, что она не может оставаться равнодушной к мрачным легендам Тордендаля, и Бет посмеялась над собственной глупой самоуверенностью, из-за которой когда-то была убеждена, что ничто не сможет испугать ее. Но она знала, что Пауль только и ждет такого признания, чтобы почувствовать себя победителем и испортить неплохо начавшуюся поездку. Не то чтобы ей особенно приятно было его общество, но… Конечно, следовало признать, что все попытки наладить нормальную жизнь в Доме у Черного Залива ни к чему не привели. Ей не удалось удержать обитавшего в его стенах духа или кого бы там ни было в узде одним лишь невероятным усилием воли. Но Пауль не должен был знать о ее ежедневных страхах и тревогах, о том, как она постоянно напрягает слух и зрение, готовая в любую минуту увидеть или услышать неизвестно что. Или как вдруг внезапно прерывает работу, словно ощущая рядом в комнате чье-то холодное дыхание.