Розовая пантера - [11]

Он на самом деле остановился у столба и честно прочел объявление о том, что продается трехкомнатная квартира улучшенной планировки. Следующий столб поджидал его через пять метров, но занятие это ему уже заранее осточертело. Он снова подумал о том, как бы хорошо сейчас было позвонить Андрею, договориться с ним и засесть часа на два — на три в излюбленном баре «Вавилон» попить пива, поговорить «за жизнь», просмотреть его эскизы, которые тот всегда таскал с собой в карманах брюк и куртки, в барсетке вместе с карандашом и чистыми листами бумаги, которые могли пригодиться ему в любую минуту. Возможно, мысль эта зародилась в сознании именно потому, что этот бар «Вавилон» был в тот момент от него неподалеку, нужно было только повернуть направо и пройти еще метров сто. Преступная мысль промелькнула в сознании, но он тут же отогнал ее от себя, попытавшись переключиться. И в самом деле, что это с ним сегодня? Ну что плохого в том, что ближайшие два-три часа он проведет с Людмилой в театре? Спектакль, возможно, будет интересным, Людмила, как всегда, будет выглядеть потрясающе, от нее будет пахнуть «Черутти», он обожает этот запах, можно даже сказать, сходит от него с ума. Потом они, вероятно, зайдут в какой-нибудь бар, может, даже в тот же «Вавилон», выпьют по бокалу вина, и Людмила будет не против, если он на часок-другой задержится у нее дома. Пожалуй, он и задержится…

Настроение медленно, но верно начинало улучшаться. Алексей даже стал идти чуть быстрее, его захватили мысли о том, что будет после театра, и он даже начал подумывать о том, что Людочка в общем-то не такая уж и плохая, с ней по крайней мере не скучно, она его понимает, не задает лишних вопросов, умеет поддерживать нужный тон в разговоре, никогда не бывает нетерпеливой, всегда ласкова и безотказна. Что его, собственно, не устраивает? Может, права мама, сказавшая однажды, что нечего им с Людочкой вокруг да около ходить, можно бы и свадьбу сыграть, она будет так рада внукам. «Ну не знаю, как насчет внуков, а вот насчет внука, то есть одного внука, может быть, стоит поразмышлять…» Осознав, о чем только что подумал, Алексей усмехнулся: что-то совсем развезло, какие внуки, о чем это он вообще. Какие внуки…

В тот самый момент, когда в голове бродили туманные мысли о внуках, он ее и увидел.

Увидел и остановился как вкопанный — она как будто материализовалась из воздуха, потому что минуту назад, да что там минуту, несколько секунд, вот только что, ее и не было вовсе. А теперь появилась внезапно и шла прямо ему навстречу, в ярко-розовом джемпере, перекинув все ту же школьную сумку через плечо. Она шла и улыбалась, причем улыбалась явно не ему, а каким-то своим мыслям, и даже губами немного шевелила, как показалось Алексею. В общем, шла, разговаривала сама с собой и улыбалась самой себе. Все признаки налицо, подумал он, ценный кадр для психбольницы. Шла, неумолимо приближаясь. А он продолжал стоять, пытаясь подсчитать количество ее невесомых шагов, через которое она на него наткнется. Получилось пятнадцать — двадцать, но она увидела его раньше — посмотрела сначала вскользь, отвела равнодушный взгляд, потом снова посмотрела и, видимо, узнала. Перестала бормотать себе под нос, заулыбалась еще шире — теперь эта улыбка предназначалась уж точно ему, и он не смог не улыбнуться в ответ.

«Восемнадцать, — мысленно досчитал он, когда она наконец подошла и остановилась, — почти точно».

— Привет, — сказала она, остановившись.

— Привет, — ответил он, разглядывая ее лицо, которое показалось каким-то не таким, и только позже он догадался, что она накрасилась, наложила на свою физиономию приличное количество штукатурки, которое ее, возможно, не сильно портило, но определенно делало взрослее. И прическа была какой-то не такой, приглаженной, что тоже казалось немного странным.

— Как хорошо, что я тебя встретила. Ты торопишься?

— Вообще-то… Вообще-то нет, не тороплюсь, — ответил он, заинтригованный все еще не разгаданными изменениями в ее лице, подумав, что было бы глупо торопиться, если до начала спектакля еще целых сорок минут осталось. В принципе, если прибавить шагу, минут за десять можно дойти. Ну если не дойти, то добежать по крайней мере можно. — Слушай, что у тебя с лицом?

— А что у меня с лицом? — Она испуганно прижала обе ладони к щекам, как будто боялась, что лицо у нее могло совсем исчезнуть.

— Да нет, лицо на месте, что ты пугаешься. — Она снова улыбнулась.

— Просто оно у тебя какое-то другое. Как будто… Да ты накрасилась, что ли? — наконец догадался он.

— Ну да, накрасилась, Привела себя в божеский вид. А что?

«Зачем, интересно, бесу божеский вид?» — вспомнилась прочитанная где-то фраза.

— Нет, ничего. Просто как-то непривычно видеть тебя… такую, — ответил с заминкой Алексей. «Когда это ты успел привыкнуть?» — тут же промелькнула мысль, оставшаяся, впрочем, без ответа.

— Так ты, значит, не торопишься… Ну надо же, я и не думала, что тебя встречу.

— Я тоже, — искренне ответил он, — тоже не думал тебя встретить. Но последнее время мне на тебя исключительно везет.

— Ну да, — торопливо ответила она, — это хорошо.