Рождество наступает все раньше - [87]

Ну ладно, вот и все. Но когда он вошел в собственный кабинет, его захлестнуло отчаяние. Это была хорошая работа. Он сел за свой стол. Ему стало невероятно тяжело.

Эмили упаковала по коробкам все вещи в своем закутке, она совершенно отчетливо ждала, когда он очистит место. Пласт смотрел на него с того конца коридора. Он не посмеет зайти. Полезно быть парией. Барри начал ссыпать вещи в пластиковый пакет.

– Привет. – В дверях стоял Пласт. Лоб его испещряли морщины. Руки в карманах, плечи подпирают стену. – Я не знаю, что тебе сказать.

– Я тоже.

– Что собираешься делать?

– Понятия не имею. Позвонил агенту по найму.

– Рэю Баджеру? Не надейся на него. Подумай про агентства, – осторожно посоветовал Пласт. – Ни одно из наших тебя никогда не возьмет, но есть другие.

– Это хороший совет.

– Или подумай про косметику. Там более творческий подход.

– Спасибо. – Вот теперь Барри почувствовал себя по-настоящему ужасно. – С тобой было приятно работать, – вздохнул он, даже не зная точно, солгал ли из чувства вины, или сказал то, чего просто раньше не осознавал. Они пожали друг другу руки. Пласт ушел, а он остался один посреди беспорядка.

Вошла мисс Эмили Кинг, закрыла дверь и села, скрестив руки на груди. Только этого не хватало.

– Круто, – изрекла она. Сейчас эта мышка-повитушка добавит свою щепотку соли на его раны.

Убирайся.

– Что?

– Я только хотела тебе сказать, – серьезно начала она, – на меня твой поступок произвел огромное впечатление. На такое нужно настоящее мужество.

Вот куда это мужество его привело. Ему бы придумать какой-нибудь умный ответ, но не получилось.

– Мне пора, – бросил он и вышел со своим жалким пластиковым пакетиком.

Полное отсутствие какого-либо сочувствия на лицах, когда он выходил из здания, будет, наверное, преследовать его до конца жизни. Он вернул пропуск посетителя и сел в машину.

И что дальше?

ГЛАВА 14

Происхождение

Через две недели после появления в «Уоллстрит джорнал» объявления о закрытии «Мингус Ресник» Винса пригласили на финальное собеседование в «Грубер-Стенк».

– Тебе нужно только произвести впечатление на парочку вождей, – дружелюбно подбодрил его Рик Эрли. – Это будет несложно, учитывая твое происхождение, твое резюме и твое природное обаяние.

Эрлих подвел его к пожилому человеку с глазами без век и парой седых волосков на лысине, усеянной старческими пятнами.

– Джарвис, – буркнул человек, не улыбаясь. Это был партнер-управляющий.

Эрлих исчез. Винс пошел за Джарвисом в его кабинет. Комната была пуста. Лампа отбрасывала желтый свет на голый стол с аккуратным, но старым на вид ежедневником. На стенах не было ни диаграмм, ни бумаг. Этот человек все держал в голове.

Джарвис посмотрел на него не мигая, как будто говоря: «Ну и?»

Винс тут же вспотел. Скорей бы это кончилось.

– Очень рад с вами познакомиться, сэр. У вас тут немаленькое учреждение, впечатляет.

Джарвис откинулся на спинку стула и сказал, почти не шевеля губами:

– Чему вас научила сделка с Ван Лейером?

– Терпению. – Винс попробовал улыбнуться.

– И все? Вы сидели и ждали?

Винс ненавидел таких людей. Он набрал в грудь воздуха.

– Ну, не совсем. Мы вели себя достаточно активно. – Ты дай мне эту долбаную работу, а я тебе ее сделаю. Не заставляй меня рассказывать, почему я ее заслуживаю. – Но им всегда было нужно, чтобы мы проанализировали еще что-то. – Джарвис смотрел на него, не двигаясь. – С начала работы над сделкой и до последней подписи прошло какое-то время, случалось всякое: заканчивался срок действия контрактов, принимались новые законы. И все исследования, все переговоры каждый раз приходилось начинать по-новой.

У Винса не было ни таланта, ни каких-то особых навыков. Вот эта ситуация – крайнее напряжение нервной системы и лишенный всякого энтузиазма взгляд собеседника – была квинтэссенцией всех его прошлых собеседований. А их у него было немного – он обычно получал работу, на которую претендовал. Сюрприз!

– Почему понадобилось столько времени? Слава тебе господи, нейтральный вопрос.

– Ну, нельзя же убедить людей продать нечто, если они не хотят ничего продавать.

– Чушь, – просто сказал Джарвис, переплетая пальцы. – Все продается. У каждого есть своя цена. Возьмем, например, вашего отца, – продолжал он. – У него есть цена. Выше, чем у многих других, конечно, но и у него есть цена.

Винс ничего не сказал. Он уже давно перестал спрашивать людей, которые настойчиво приплетали к разговору его отца, откуда они его знают. Он подумал, какова, интересно, его собственная цена. Полтора доллара. Серьезно. Он бы выбежал сейчас из этой комнаты за полтора доллара.

– Спасибо, что нашли для меня время, – сказал Винс в конце. Джарвис безразлично пожал ему руку и вернулся к своей настоящей работе.

Винс отправился в кабинет Эрлиха, где на столе лежали бумаги, на стенах чего только не висело и под лампами дневного света кипела жизнь.

– У тебя есть какие-то дела или контакты на прошлой работе, которые ты мог бы принести к нам? – с надеждой спросил Эрлих. Винс понял: если он принесет сюда хоть одну сделку, Эрлих будет разочарован, а Джарвис – удивлен.

– У меня устойчивые взаимоотношения со значительной частью моих клиентов, но последуют ли они за мной, я не знаю.