Рождество наступает все раньше - [28]

Он позвал Эмили и попросил проработать цифры по фруктовым конфетам и сухофруктам.

– Посмотри по всей стране, по регионам и определи возрастную границу. Спасибо.

– Ох-хо-хо, – скривилась она. – И от кого задание?

– От меня, – коротко сказал Барри. – Твоего босса. – Всего минуту назад он был кум королю и море ему было по колено – новый замечательный продукт! – а сейчас он обижен и зол. И почему он позволил этой стерве себя задеть?

Он закрыл дверь и опять попробовал прозвонить Джастин. И неожиданно дозвонился. Для начала он пожаловался на трудности с Эмили.

– А ты уверен, что дело не в тебе? – сухо сказала она.

Все возбуждение улетучилось.

– Ну, спасибо за доверие, Джастин. Может, обойдемся без ужина и начнем избегать друг друга прямо сейчас?

Она не рассмеялась.

– Я не могу сейчас разговаривать.

– Хорошо, – покорно вздохнул он и попробовал начать с начала. Набрав воздуха, он пригласил ее на ужин к себе домой.

– Только мы, – осторожно добавил он. – Моего соседа не будет дома…

Джастин его не слушала. До него доносилось мерное пощелкивание – она вовсю стучит по клавиатуре.

– Слушай, если ты работаешь, мы можем поговорить позже.

– Позже я тоже буду работать. Давай планировать сейчас. – Она начала описывать ему свое расписание на следующие две недели.

Явно посылает его, но навсегда или только на время?

– Ага. Нет ничего соблазнительнее, чем женщина, в чьих планах тебе нет места.

Она коротко рассмеялась и тяжело вздохнула.

– В пятницу. У моего офиса. Самое позднее, скажем, в девять. И времени будет немного.

То есть это «до свиданья»?

Может, Джастин не та, кем он ее считал? Если так, то он пообещал себе немедленно с этим покончить. С Синтией он сразу все понял, но это тянулось пять лет. С этой минуты времени остается все меньше. Если это не то, надо тут же включить лампочку в приемной: «Следующий»? Барри отчаянно хотел совершить новую ошибку.

Но вместо этого окунулся с головой в конфетный проект. Он целый день проработал у себя, за закрытой дверью, а ночью – разложив бумаги на обеденном столе. Ему казалось, он снова в университете, и экзамен неотвратимо приближается. Смешно подумать, что он не смог найти себе никакой более высокой цели, побывав на волосок от гибели. Но разве это не одно и то же – акваланг, изучение Талмуда, жевательные конфеты? Все что угодно может служить точкой приложения энергии.

В пятницу, с утра пораньше, он отправил с курьером пакет для Айрис Галашофф и ее начальства во «Фридкин Мак-Кенна Де Фео» и лично отнес аккуратные синие папки Эберхарту Райнекеру, Пласту, Херну и Териакису вице-президенту по исследованиям и разработкам. Весь остаток дня он разрабатывал рекламную кампанию для «Цезаря с беконом».

После работы Барри отправился в спортзал и обошел все тренажеры по очереди, пропустив только штанги – ему нечего было себе доказывать. Он с нетерпением ждал, когда сможет наконец рассказать Джастин про фокус-группу, обсудить за бутылкой красного вина бессмысленность Анспэчера, а потом они проведут выходные вместе, радостно бездельничая.

Дома, чтобы убить время, он привел в максимально божеский вид то, что осталось от его шевелюры. Вся его уверенность в себе вдруг ушла в песок. Что эта женщина с ним делает?

Появился Винс, одетый для большого тенниса. Он налил себе шотландского виски, сел на свое обычное место и включил прогноз погоды. Барри не видел его уже неделю.

– Тебе придется найти себе другое жилье. Прямо сейчас.

Винс лениво поднял бровь.

– Правда?

Барри постарался выдержать нейтральный тон.

– Просто я встречаюсь с девушкой, и будет неудобно, если ты будешь здесь жить.

– Как ее зовут?

– Джастин.

– Джастин Шифф?

– Мм-хм. – Где-то вдалеке раздался крик.

– Ух ты. – Винс помолчал, улыбнулся, глядя в потолок. Барри захотелось разбить ему лицо в кровь. Это Винс подцепил Джастин, или наоборот? – Какая замечательная идея. Я бы никогда не подумал, что она может тебе подойти, но теперь, когда ты сам упомянул, я вижу, что это замечательная идея.

Что это значит? Барри чуть не ляпнул, к какому числу съезжать, но не хотел неловкую ситуацию превращать в безобразную.

– Ты еще должен мне за квартиру, – напомнил он, направляясь к своей девушке, и его одновременно и радовало, и злило, что он не сорвался.

В ресторане за углом от ее офиса Барри немедленно заметил яркую, аккуратную прическу Джастин. Грудь сдавило от волнения. Она была в черном костюме, склонилась над какими-то бумагами и ничего вокруг не замечала. Было что-то величественное в ее сосредоточенности. Но почему она не села в одну из отдельных кабинок в дальней части ресторана?

Он поцеловал ее в румяную щеку, пока она спокойно складывала бумаги в чистый коричневый конверт, конверт в коричневую папку, а папку убирала в большую черную сумку, стоявшую на обитой тканью банкетке. Сотовый телефон она оставила на столе.

– Джастин!

– Да? – отозвалась она, как секретарь в приемной у доктора, и подняла на него глаза безо всякого выражения. Почему?

– Ну, здравствуй! – Ему нужно успокоиться. Она хитро взглянула на него из-под черных прямых ресниц, и его сердце снова сжалось; как много, оказывается, оттенков у такой простой вещи, как волнение.