Рождественское чудо — 2021 - [30]
Вражко был ещё на месте. Дома ждали его жена, дети, но Вражко никуда не спешил, заканчивая все свои годовые дела, подписывая отчеты, да сверяя командировочные бумаги. Было у него правило: все дела заверить непременно до полудня двадцать четвертого декабря, с тем, чтобы более к ним не возвращаться. И каким-то, очевидно, волшебным образом Вражко уже много десятков лет этому правилу следовал.
Акакий попереминался немного с ноги на ногу, то занося руку, чтобы постучать, то снова роняя ее. Время утекало драгоценное. Закончилось тем, что Вражко, должно быть, почувствовал что-то и сам дверь открыл.
— А-а, Акакий Агапович! Заходите, заходите, любезный друг… С отчетами-с?
Акакий снова запереминался с ноги на ногу. Вражко, должно быть, понял уже, что дело нечисто, но помогать своему подчиненному не спешил. Вернулся в кабинет, чаю себе налил и принялся болтать ложечкой в стакане. Звук был препротивный.
— Ну, говорите уже!
Облизнув пересохшие губы, Акакий вытащил из-за пазухи нож и коротко пересказал досадное сегодняшнее происшествие. Вражко выслушал его спокойно, чуть склонив голову к плечу, напоминая большую косматую собаку, в целом добродушную, но грозную, если разозлить. Потом, поставив стакан на стол, он подошел к шкапу, выдвинул ящик и принялся перебирать старые, затертые и пожелтевшие от времени карточки.
— Скверно, Акакий Агапович, очень скверно. На все вам с Анциболом даю двадцать четыре часа. И все возможные неприятности — на вашей будут совести, уж постарайтесь без эксцессов. Старуху отыскать и доставить в Синод, чертей собрать и призвать к ответу. Если кто из них сам явится… скажем, завтра до полудня, простить. Хотя… Да, простить, но лишить годовой премии. Возьмите.
Акакий забрал из рук Вражко стопку старых карточек.
— Все здесь.
Вопросы задавать было страшно, уж больно нрав у Вражко был грозный, и дураков он не любил. Но с подобной оказией Акакий сталкивался впервые, а Вражко ещё больше не любил самодовольных бестолковых подчиненных, которые из глупого своего самолюбия рушили все дело.
— Как… искать мне их, Фотий Николаевич? Дайте совет…
Вражко смерил Акакия задумчивым, по счастью все так же благодушным взглядом и ухмыльнулся в усы. И наверняка про себя проворчал что-то вроде «молодежь, молодежь».
— Ну полно, Акакий Агапович, проявите воображение! Коли бы вы были в услужении у старой ведьмы восемь десятков лет, куда бы вы подались в минуту вольную? Вот туда и подавайтесь, подавайтесь, любезный друг. И помните, двадцать четыре часа.
И Вражко отвернулся, всем своим видом давая понять, что разговор окончен и иных советов можно не ждать.
— Будет исполнено, Φотий Николаевич, — отрапортовал бодро Акакий, на деле не испытывая и толики показного своего энтузиазма.
Видно, совсем у него было с воображением плохо, но он никак не мог представить, куда бы подался в таком случае. Впрочем, был Акакий от рождения черт вольный и никогда не знал подобных забот. Появилась даже мысль телеграфировать отцу, но в предпраздничные дни его почти наверняка не сыскать было на месте, а времени на поиски отдано ничтожно мало. Двадцать четыре часа! Да этого не хватит даже на то, чтобы вытащить Анцибола из ресторации!
Именно туда, в Кюба, Акакий и отправился первым делом.
Город, засыпанный чистым, свежим, белым снегом, украшала праздничная иллюминация. Каждый купец на Невском проспекте оформил витрину свою в особом, радостном духе, а окна частных домов украшали ангелочки да снежинки из бумаги. Под ногами поскрипывал снег. Акакий миновал Гостиный двор, прошел мимо Казанского собора, чуть склонив голову перед величием этого прекрасного здания, перебежал мост и, то и дело поскальзываясь, поспешил к ресторации. Шестнадцатый дом весь сиял огнями, несмотря на позднее время: в этот час собирались здесь завсегдатаи Императорских театров, а также молодые гуляки вроде Анцибола, завершившие все свои годовые заботы. Швейцар принял у Акакия пальто, обмахнул любезно веничком снег с его брюк и ботинок, а после передал молодого черта метрдотелю. Анцибола здесь, конечно же, знали. Как, впрочем, и в любой другой городской ресторации, был он известный всему Петербургу кутила, который прогуливал зарплату, а после шел на поклон к тетушке своей Прасковее[6], известной Уральской мильонщице. Тетушка ворчала себе под нос, да отсчитывала любимому племяннику ассигнации.
Сегодня Анцибол успел уже хорошо погулять в компании востроглазых чертовок из кордебалета, и глаза его весело блестели. Завидев Акакия, он привстал на стуле и замахал обеими руками:
— А-а! Брат Акакий! Бес ты этакий!
На них стали оборачиваться. Поморщившись, Акакий прошмыгнул к столику и покосился на протянутую ему рюмку. Пахло от нее дорогим французским шампанским, на вине Анцибол никогда не экономил.
— Нет. Дело у нас.
— Дело? Что за дело, Акакий, mоn chеr? — промурлыкал Анцибол.
— От Вражко дело, Дмитрий Евгеньевич, — проворчал Акакий, отодвигая от себя настойчиво протягиваемую рюмку. — По моей части дело и по твоей.
Анцибол закатил глаза.
— Ну что ты в самом деле, Акакий? Вот, на тебе часы… где мои часы? — Анцибол похлопал себя по карманам, обнаружил окончательную потерю своего злосчастного брегета, проигранного и отыгранного за минувший месяц уже, должно быть, трижды, и махнул рукой. — Много, словом, времени, братец. Праздник скоро. Все дела мы сдали, гуляем смело.
Полет сокола – историческая повесть о временах древней Руси. Дочь псковского воеводы Ольга возвращается домой из поездки в Киев. Это первое дальнее путешествие в ее жизни и она огорчена, что оно заканчивается. Ольга мечтает о новых приключениях. Сын простого охотника Радим тоже мечтает о приключениях, а его заветная мечта – стать настоящим воином. Но ни Ольга, ни Радим даже не догадываются, какая страшная опасность подстерегает их на пути к дому.
Мир тысячелетия назад. Последние отступающие ледники, первые легендарные империи, мифические предки финнов и славян и чудом сохранившиеся реликты куда более древних эпох — все это мир великой Аратты и окружающих ее диких земель. Пятнадцатилетний царевич Аюр отправляется на свою первую настоящую охоту, чтобы в единоборстве одолеть великого зверя. Его путь лежит в Ползучие горы, где все еще водятся мамонты и кровожадные саблезубцы. В желании испытать себя юноша даже не представляет, как далеко ему придется зайти на этом пути.
В вендских лесах, где правят звериные боги, стало слишком много тех, кто куда хуже зверей. Киран, бывший узурпатор трона Аратты, ищет способ вновь обрести власть. Он давно забыл тех, кого погубил здесь в прежние годы. Но они не забыли. Они придут за ним, даже мертвые. Учая, повелителя ингри, беспокоит лишь одно: богиня-покровительница почему-то отвергла его! Что же делать, как вернуть ее любовь? Учай выбирает опасный путь… Тем временем слепой гусляр Зарни начинает свою игру. Его песни обладают великой властью над людьми, внушая им любовь или ненависть.
Старый ведун из Полоцкого княжества, именуемый Волчий Пастырь, шаман-нойда, говорящий с мертвыми, юный княжич Сеслав, которому назначено смертельно опасное испытание, боярышня, угодившая в тенета ведьмы, ловкий и бесстрашный охотник Корт… Всех их объединяет одно: их путь рядом с Кромкой, границей, разделившей мир живых и мир мертвых. Здесь сказка становится реальностью. Здесь нет ни добрых, ни злых, а есть лишь беспрестанная борьба за власть над человеческими душами, своими или чужими. Это совсем не то колдовство, которое придумывают авторы фэнтези.
Мир тысячелетия назад. Последние отступающие ледники, первые легендарные империи, мифические предки финнов и славян и чудом сохранившиеся реликты куда более древних эпох – все это мир великой Аратты и окружающих ее диких земель. Опасность угрожает живым богам Аратты, и самые отдаленные уголки обитаемого мира приходят в движение. Восстают племена, пробуждаются древние демоны, изгнанные столетия назад. Царевич Аюр возвращается в столицу с Великой Охоты. Ее нельзя назвать удачной – из всей многочисленной свиты уцелело лишь трое человек.
По всей Аратте множатся знамения гибели мира. Пора спросить себя: зачем ты жил? Куда стремился и чего достиг? Что не можешь изменить, и главное – что еще можешь? «Ты летишь сквозь чужие судьбы, как отравленная стрела», – говорили о лазутчице Янди. Однажды она начинает задумываться, кто выпустил эту стрелу и зачем. Убежденная в своей божественности, царевна Аюна осознает, что раз за разом за нее расплачиваются близкие и вовсе не счастье она несет людям, а горе и смуту. Но она найдет того, с кем рядом ее жизнь обретет настоящий смысл. Ширам, правитель накхов, уверен: он лучше знает, что нужно его народу.
Аня, «рабочая лошадка» рекламного агентства, несправедливо уволена по подозрению в экономическом шпионаже. Бывает... Кошмар? Не совсем... Нашлось наконец-то время заняться собой. Похудеть, помолодеть н превратиться из «гадкого утенка» в «прекрасного лебедя». Теперь «серая мышка» имеет все шансы стать знаменитой фотомоделью... И даже безнадежно любимый ею бизнесмен обращает на нее благосклонное внимание... Но поздно — в жизни Ани появляется новый мужчина, способный предложить ей настоящую любовь!…
Лори Хартнелл, главная героиня романа, приезжает на экзотические Талькакские острова, затерянные в Индийском океане, чтобы получить благословение брата на предстоящую свадьбу. Однако там она знакомится с Джилом Мастерсоном, который почему-то всячески препятствует ее встрече с братом. Возненавидев Мастерсона в первую минуту, Лори не могла и предположить, что Джил Мастерсон вытеснит из ее сердца человека, за которого она собиралась замуж…
Семье журналиста Питера Хэллоуэя грозит разорение. Чтобы спасти положение, его жена Гарриет принимает весьма неординарное решение.
Ее зовут Миллисент, Милли или просто Мотылек. Это светлая, воздушная и такая наивная девушка, что окружающие считают ее немного сумасшедшей. Милли родилась в богатой семье, но ее «благородные» родители всю жизнь лгут и изменяют друг другу. А когда становится известно, что Милли — дитя тайного греха своей матери, девушка превращается в бельмо на глазу высшего света, готового упрятать ее в дом для умалишенных и даже убить. Спасителем оказывается тот, кого чопорные леди и джентльмены не привыкли пускать даже на порог гостиной…
Вы пробовали изменить свою жизнь? И не просто изменить, а развернуть на сто восемьдесят градусов! И что? У вас получилось?А вот у героини романа «Танцы. До. Упаду» это вышло легко и непринужденно.И если еще в августе Ядя рыдала, оплакивая одновременную потерю жениха и работы, а в сентябре из-за пагубного пристрастия к всемерно любимому коктейлю «Бешеный пес» едва не стала пациенткой клиники, где лечат от алкогольной зависимости, то уже в октябре, отрываясь на танцполе популярнейшего телевизионного шоу, она поняла, что с ее мрачным прошлым покончено.
Жизнь Кэрли Харгроув мало отличается от жизни сотен других женщин: трое детей, уютный домик, муж, который любит пропустить рюмочку-другую… Глубоко в сердце хранит она воспоминания о прошлом, не зная, что вскоре им предстоит всплыть — после шестнадцатилетнего отсутствия в ее жизнь возвращается Дэвид Монтгомери, ее первая любовь…