Рождение таблетки. Как четверо энтузиастов переоткрыли секс и совершили революцию - [38]
Недоверие Сэнгер к церкви со временем выросло и закостенело. Оно было так глубоко, что она возражала против включения Рока в команду по исследованию прогестерона, утверждая, что «он не посмеет развивать исследования контрацептивов и оставаться католиком». Пинкус защищал Рока, говоря, что он – «реформированный католик», и медицинские взгляды у него отделены от религиозных верований.
Нечасто Сэнгер проигрывала споры, но этот она проиграла.
Пинкус видел в Роке не только талантливого ученого, но и влиятельного промоутера своей новой, пока еще не изобретенной, противозачаточной пилюли. Рок уже завоевал некоторую славу как врач-католик, дерзнувший не подчиниться собственной церкви. В сорок четвертом году его имя попало в заголовки газет, когда он с помощницей, бывшей лаборанткой Пинкуса, впервые осуществил оплодотворение человеческой яйцеклетки in vitro. Рок не хвастался и не пытался никого напугать, сказав прессе: на то, чтобы оплодотворять таким образом женщин, технологию потребуется развивать еще лет десять. Доктор Рок – человек, в отличие от Пинкуса, с городским лоском, с трубкой, в шейном платке, – всем своим видом внушал уверенность. Его никто не посмел бы сравнить с доктором Франкенштейном. Напротив, читатели журнала или газеты, глядя на его портрет и внимая его взвешенным словам, не могли не чувствовать: будущее в надежных руках. Если Джон Рок говорит, что это будет безопасно, заключал читатель, значит, так и есть.
Даже когда Рок пошел против католической церкви, он сделал это дипломатично, оставляя впечатление, что стоит за терпимость и достоинство. Он не пытался подорвать институт брака. Он не поощрял секс ради удовольствия. Он не пытался навредить церкви. Он призывал американцев вообще и католиков в особенности более вдумчиво подходить к институту брака и созданию семьи. «Я не думаю, что римский католицизм требует от человека мешать свободе совести других людей или их действиям в рамках их личных моральных принципов», – сказал он журналу «Тайм» в сорок восьмом году. Вскоре после публикации в «Тайм» Рок напечатал книгу «Сознательное материнство», которая привлекла к нему еще больше внимания. Отрывок опубликовали в журнале «Коронет», соперничавшем с «Ридерз Дайджест». «Ничто в жизни мужчины и женщины никогда не будет так значимо для них и для общества, как деторождение, – так начиналась статья Рока. – В свете этого кажется разумным, чтобы будущие родители проявили в этом вопросе уж никак не меньше ума и предусмотрительности, чем при постройке дома, покупке мебели, выборе профессии. Но в наши дни, когда двое пускаются в совместный жизненный путь, им приходится плыть по морю невежества… Им необходимо проложить собственный курс, потому что существующие карты – в основном смесь суеверий, науки и иносказаний».
И Рок взял на себя задачу существующие карты улучшить. Он хотел, чтобы молодые пары обсуждали вопросы секса и деторождения до женитьбы. Он хотел, чтобы они поняли: в сексе нет ничего стыдного или неприличного. Он хотел, чтобы общество предоставило безопасные и эффективные средства предохранения, а пары имели бы право ими пользоваться. За все это монсеньор Фрэнсис У. Карни из Кливленда назвал его «моральным насильником», а Фредерик Гуд, заведующий акушерским отделением бостонской городской больницы, просил бостонского кардинала Ричарда Кушинга отлучить Рока от церкви. Но Рока было не сдвинуть. Неудивительно, что Пинкус так им заинтересовался.
Впервые Грегори Пинкус и Джон Рок встретились в тридцатых годах, когда Пинкус еще работал в Гарварде. В сороковых, когда Рок начал эксперименты с оплодотворением человеческой яйцеклеткиin vitro, он первым делом отправил своего ассистента учиться у Пинкуса.
Леча женщин от бесплодия, Рок начинал с того, что собирал подробный анамнез и проводил полное обследование. Если у женщины не было менструаций или они были нерегулярными, Рок подозревал расстройство овуляции и назначал биопсию эндометрия[27]. Среди специалистов по лечению бесплодия он выделялся тем, что просил и мужей сдать сперму на анализ. Он подозревал (и многолетняя практика эти подозрения подтвердила), что в приличном проценте случаев причиной отсутствия детей у пары является мужское бесплодие. Кроме того, было необычно – если не сказать уникально, – что чуть дальше по коридору от клиники бесплодия располагалась его же клиника календарного метода.
