Рождение Римской империи - [15]

Хватали и просто за доброе отношение к кому-нибудь или за случайное спутничество в путешествии. Все это применялось, главным образом, по отношению к богатым. Когда иссякла эта серия обвинений против отдельных лиц, начались экзекуции городов: в одних были срыты акрополи[91], в других уничтожены стены, наложены были общие наказания на весь город в целом, доводили их до полного истощения тягчайшими взносами. В большинство вселены были бывшие солдаты Суллы: на них он смотрел как на свои гарнизоны против Италии; поселенным розданы были земли жителей и их дома».

Во всех этих актах Суллой руководили, конечно, не только жестокость и стремление упрочить свое личное положение и власть. Суллова война была завершением Италийской; его экзекуции казались ему необходимыми для полной латинизации и объединения Италии. Был ли это единственный и наиболее рациональный путь к цели, конечно, в высокой степени сомнительно.

Террор в Риме имел, с другой стороны, целью реформирование государственного строя, казавшееся Сулле необходимым и проведенное им с полною последовательностью и определенностью. Здесь не место входить в детальный разбор реформаторской деятельности Суллы. Неясным, конечно, останется прежде всего вопрос, добивался ли Сулла власти для проведения своей реформы или проводил реформы для укрепления своей власти. Такие вопросы индивидуальной психологии, как они ни важны, по моему мнению, научно и методологически неразрешимы.

Важнее то, что реформы Суллы в значительной своей части, несомненно, подготовили строй будущего принципата[92]. Как диктатура Суллы, диктатура[93] учредительного характера — reipublicae constituendae[94] — была прототипом и для диктатуры Цезаря, и для триумвирата[95] Антония, Октавиана и Лепида[96], так и его конституционно-административные реформы легли в основу строения принципата. Основное в этих реформах — решительное отрицание лозунга «вся власть народному собранию». Меры, принятые для этого, — сведение почти на нет народного трибуната и подчинение законодательной власти народа сенату — были завершены принципатом. Не удержалась, конечно, передача почти всей полноты власти сенату. Но, как увидим ниже, положение и государственная авторитетность сената реформами Суллы были укреплены и упрочены. Еще важнее то, что сделано было Суллой для упорядочения управления римской державой. Его принцип — вынесение военной власти и войска всецело в провинции и объявление всей Италии гражданской территорией, где нет места в обычное время военной власти, в несколько измененном виде удержался.

Не продуманным до конца остался только вопрос об отношениях между высшей военной властью, неизбежность которой предуказана была ходом событий, и сенатом. Сулла считал мыслимым сенатский режим как таковой, и, подчеркивая эту мыслимость, сложил с себя в 79 году неограниченные учредительные полномочия. Неясно, однако, как он мыслил себе дальше сосуществование созданного им режима и свое личное, как охранитeля этого режима. Вряд ли можно думать, что он верил в возможность длительного существования этого режима без всякого воздействия со своей стороны, то есть в длительность своего участия в политической жизни в качестве рядового гражданина.

Смерть, застигшая Суллу уже в 78 году, разрешила этот вопрос для него лично. Но уже немедленно после его смерти вопрос этот вновь был поставлен со всею остротою и сделался тем основным вопросом государственной жизни, около которого сосредоточился весь дальнейший ход событий и дальнейшее развитие гражданской войны.

Помпей и Цезарь

ак ни ужасно было все то, что перенесла Италия за первое десятилетие гражданской войны, все же эта война скорее разожгла, чем успокоила, огромное количество боеспособных и не желавших примириться с создавшимся положением вещей элементов. Проскрипции Суллы касались не только самих павших, но и их семей: лишение прав распространено было и на потомство проскрибированных. Вся эта масса обездоленных, конечно, ждала только случая, чтобы вернуть себе потерянное. Пример Суллы и его противников показывал, что для этого нужна была только энергия и решительность, уменье воспользовался недовольством масс и использовать подходящий случай для привлечения на свою сторону значительного количества решительных и вооруженных людей.

А недовольных и обездоленных в Италии, даже вне· правящих классов, было немало. Земельная политика Суллы выбросила за борт жизни тысячи людей, повторные призывы рабов под знамена революции, открывшаяся для них возможность при переворотах, путем предательства, добиться свободы и материального обеспечения внесли сильнейшее брожение в огромные массы рабского населения Италии. Конфискации крупных имений знати, сопровождаемые анархией внутри каждого большого имения, давали возможность рабам бежать и так или иначе вести существование свободных людей в рядах римского и италийского пролетариата. Велико было, наконец, и число таких, которые когда-то стояли в рядах войск вождей демократии и унесли с собой к своим очагам ненависть к победителям и жажду мести.

Естественно поэтому, что войску демократа Сертория, уведенному им после поражения демократов в Испанию, обеспечен был постоянный приток свежих сил. Понятно, что Италия наполнилась бродячими толпами бандитов, что немалая часть обездоленных пополнила ряды пиратов, все более и более захватывавших в свои руки власть над морями. Ясно, наконец, что всякий новый призыв к гражданской войне должен был, если не сейчас, то через некоторый промежуток времени найти себе отклик в массах.