Рождение миров - [33]

— По голове! О чём я думаю? Тут уже давно нифига не статично, а умирал здесь пока только я.

За своей привычной философией уже и забыл, что мир изменился. И что над тем, кто меня убил, было написано довольно однозначно — «Кобольд-захватчик», а по сценарию и по легенде, прочитанной на куске скрижали, кобольды пришли с вполне себе древней и нехитрой целью — выгнать из гор гномов и занять их место. А кроме меня тут ни выгонять, ни выселять, ни убивать, похоже, больше некого. И тот, кто писал этот сценарий, наверняка предполагал наличие кучи высокоуровневых НПС-гномов и, наверняка, ни одного игрока. И как бы мне теперь ни пришлось отдуваться за всё подгорное царство в одиночку. Хорошо хоть найти способ для заявки на престолонаследие не успел. А то был бы целью номер один. Надо что-то делать, пока в мою кузницу не пришли новые хозяева. Бежать некуда. Остаётся оборона против превосходящих сил противника. А, известно, лучшая оборона — это нападение. Нужно оружие. Я потратил почти всю медь на инструменты, но идею, сделать из оставшихся трёх кусков руды какой-нибудь кинжал, отмёл сразу. Мысль сделать несколько наконечников для копий тоже отмёл — не поможет. Не знаю, какому уровню соответствуют мои характеристики, но противник пятидесятого уровня одним ударом дубины выбивает всю мою жизнь со свистом. «К бабке не ходи» — в честном бою мне, против такого противника, точно не выстоять ни с каким мечом и щитом. Да и разве бой бывает честным? Честными бывают состязания, где меряются одной характеристикой в рамках определённых правил — у кого характеристика выше, тот и сильней. А бой — это бой. Тут сильней тот, кто победил и неважно, какими талантами он для этого пользовался. Проверил инвентарь — пусто. Тааак… содержимое инвентаря, в лучшем случае, осталось на месте гибели. Выпадение предметов — сто процентов. Слава богу, что предусмотрительно или интуитивно оставил свой инструмент и рюкзак в кузне. Но у меня в инвентаре были десять дощечек и мел — одиннадцать предметов. Не осталось ничего. Первым делом спрятал в себя Искру — свет здесь в диковинку и может привлечь ненужное внимание. Выглянул в коридор — вроде тихо. Сначала необходимо обезопасить жилище. Подхватил лопату и побежал к своему отнорку. Первое что пришло на ум — закопать проход и думать, что делать дальше но, уже замахнувшись лопатой, услышал, доносившиеся с другой стороны туннеля, тихое кряхтение и шлёпающие шаги.

— Не успел!

Опрометью бросился к кузнице, кинул в инвентарь несколько, подвернувшихся под руку, склянок и, достав молот, затаился, вжавшись в земляную стену, рядом с выходом из моего лаза. Сопение и кряхтение приближались. Из туннеля вынырнула фигура кобольда, сделавшая пару шагов вперёд, всё ещё не замечая меня. Размахнулся и, что было силы, опустил молот на голову созданию, громко гакнув.

С: Вы атаковали «Кобольд-разведчик».

С: Удар молотом. Нанесено 40 ОЖ урона.

С: Критический удар. Наложен эффект «Оглушение» на пять секунд.

Успел ударить ещё два раза.

С: Удар молотом. Нанесено 20 ОЖ урона.

С: Удар молотом. Нанесено 20 ОЖ урона.

За это время успел всмотреться в кобольда — «Кобольд разведчик. Уровень 20». После первого же удара, над головой моего противника появилась полупрозрачная полоска — индикатор очков жизни. И после ещё трёх ударов, она уменьшилась примерно на треть. Оглушение закончилось и разъярённый кобольд, завизжав, высоко взмахнул дубиной. Инстинктивно отступил на шаг, споткнулся о камень, упал на пол и выронил из руки молот. Кобольд, теперь уже радостно взвизгнув, подскочил ко мне и снова занёс дубину. Не в силах оторвать взгляд от зловещего оружия, шаря правой рукой по полу в поисках молота, неосознанно выкинул вперёд левую руку, крикнув — «да сгореть тебе на этом самом месте!». В этот момент произошло самое неожиданное — из моей ладони вылетел огненный шар, ударивший противника в открытую грудь. Кобольд выронил дубину, истошно заверещав, нелепо размахивая руками. Его полоска жизни замигала жалким красным огрызком, а от него ко мне метнулась, едва мерцающая Искра, исчезнувшая в моей груди. Мне, наконец, удалось нащупать рукоять молота. Одним движением подскочил с пола и нанёс удар.

С: Удар молотом: Нанесено 12 ОЖ урона.

С: Вы убили «Кобольд-разведчик». Получено ноль опыта.

С: Умение «Дробящее оружие» достигло уровня два.

Тяжело дыша, сжимая, трясущимися руками, молот, растерянно стоял над неподвижным телом, не веря, что бой закончен. Опомнился, только когда обессилено сел на пол и почувствовал, что из меня вытекло последнее тепло. Искра вытянула из меня всю энергию. Достал из инвентаря склянку угля, высыпал в рот — энергия пошла вверх. Засыпал ещё одну, а за ней и ещё одну. Снова появились силы. Поднял с пола дубину — «Грубая дубина». В моих руках урона она давала всего пятнадцать, против двадцати от моего кузнечного молота, но в составных частях этой дубины значилась «древесина», а значит, использовать её как топливо или как материал можно. Попробовал сорвать с тела тряпьё — никак. Ничего снять с трупа не удавалось, он был целостен и неделим как объект, включая свою одежду. Всмотрелся в истинном зрении, и прямо перед моим носом, возникло небольшое окно лута. В открывшемся окне сиротливо лежал кусок угля, но это лучше чем ничего. Ещё порадовала кнопка — «Забрать всё», внизу окна, которой я и воспользовался, с удовольствием обнаружив этот кусок в своём инвентаре. По грубым расчётам, мой дух снёс с противника примерно две трети жизни, я же примерно треть. По логам было легко вычислить, что всего я нанёс девяносто две единицы урона, значит дух — сто пятьдесят — сто шестьдесят единиц, а значит, у противника всего было порядка двух с половиной сотен жизни. Искра потратила на атаку всю энергию, а стянула она с меня после воскрешения не больше половины, а это около трёхсот единиц. Получается, что поэтому мобу энергия уходила в пропорции примерно две энергии на единицу жизни. Если зарядить Искру на пятьсот, то должна снести с одного удара. Если зарядить на полную тысячу, то должна выдать вдвое больше урона и сносить вдвое большего противника. Но это разведчик двадцатого уровня, а в тронном зале меня одним ударом положил захватчик, который уже пятидесятый, и вряд ли на него хватит моего духа. А ведь должны быть и более сильные противники.