Рождение любви - [14]

— Смею ли я надеяться, что у нее есть повод для ревности? — В голосе Кэша больше не было насмешки.

Вивиан вздрогнула и обернулась.

— Что?

— Я не шутил, когда сказал, что наша встреча поворотный момент в моей жизни.

Вивиан застыла на месте. Кэш не отводил пристального взгляда от ее лица. Он не хотел отпускать ее, а она не хотела уходить.

Но она любит Изабеллу и не причинит ей боли.

— Нет, — прошептала Вивиан. — Мы должны обо всем забыть. Ради нее.

— Жаль, — разочарованно произнес Кэш. — Что ж, будем считать, что нам приснился один и тот же сон, но теперь мы проснулись.

Вивиан бросилась к двери.

— Ни за что на свете не выйду к завтраку. Я не смогу смотреть в глаза ни вам, ни Изабелле. У меня такое чувство, будто я предала ее! — в отчаянии выкрикнула она.

— Ты никого не предавала. Ведь между нами ничего не произошло.

Пока.

— Послушайте, я должна идти.

— Сладких снов, — прошептал Кэш. — Так ты не расскажешь мне, что тебе приснилось?

— И не надейтесь.

— Выходит, зря показался тебе обнаженным, поддразнил он.

— Какая жертва с вашей стороны! — Вивиан облизнула пересохшие губы. — Да это был профессиональный стриптиз!

На этот раз Кэш расхохотался. Под звуки его раскатистого смеха она пулей выскочила за дверь и бросилась в свою спальню.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Захлопнув дверь пристройки. Кэш вышел под палящие солнечные лучи. Он чувствовал себя не в своей тарелке и никак не мог справиться с растерянностью. Что заставило его положить обратно в чемодан бархатную коробочку с обручальным кольцом для Изабеллы? Ведь еще вчера он был полон решимости связать с ней свою жизнь.

После ночной встречи с Афродитой ему очень не хотелось встречаться за завтраком со слишком напористой Изабеллой, которая, судя по всему, горит желанием продемонстрировать ему очередной сексуальный наряд.

— Твои любимые блюда уже почти готовы, проворковала она в трубку только что.

— Неужели запомнила? — с деланым восторгом спросил Кэш. Он вспомнил, как нахваливал мексиканские блюда, когда они втроем завтракали в доме Марко наутро после его выписки из больницы.

— Я помню все, что было между нами, — каждый жест, каждое слово. — Изабелла говорила с придыханием, а Кэш почувствовал раздражение. — Не могу дождаться, когда увижу тебя.

— Взаимно.

— Взаимно?

— Это такое американское выражение, — поспешил успокоить ее Кэш.

— Не слишком романтичное, — разочарованно заметила Изабелла.

Черт тебя побери, Афродита! Я все спланировал и был полон решимости осуществить задуманное, как вдруг появилась ты и все спутала!

Изабелла подходила ему идеально, но… Кэш потер виски — его раздражало все: яркое солнце, жужжание пчел, запах цветущей бугенвиллеи, яркий цвет, в который были окрашены стены… Накануне он выпил слишком много вина, и теперь сотни молоточков стучали в его голове.

Он прикладывался к своему бокалу каждый раз, когда видел, что Изабелла начинает новую атаку, а поскольку она была неутомима, к кровати он шел пошатываясь.

— Hola! <Привет! (исп.)> — Кэшу улыбался смуглый долговязый мальчишка.

Эта улыбка от уха до уха тупой болью отозвалась в сердце, и Кэш тут же насторожился. Он намеренно избегал детей, особенно таких вот симпатичных и открытых, чтобы не бередить рану воспоминаниями о своей маленькой Софи, не сравнивать, не представлять, что было бы, если…

— Hola, — ответил он на ходу, ускоряя шаг. Его целью было патио на другом конце большой зеленой лужайки. Спот неотступно следовал за ним с видом верного слуги.

Мальчишка с легкостью перешел на английский:

— Вы не видели мою маму?

От этого невинного вопроса Кэш вспыхнул. Он ни о чем не мог думать, кроме как о восхитительном теле и медных кудрях Афродиты; кадры ночного происшествия снова и снова прокручивались в его памяти. Рубиновые бутоны сосков, венчающие высокие полные груди, щеки, залитые румянцем, голубые глаза, опушенные длинными темными ресницами, и желание, светящееся в них…

— Э-э.., нет… Я не видел ее…

— Обычно по утрам она плавает вместе со мной или просто смотрит.

— Она любит плавать? — Кэш отвел глаза, поскольку взгляд мальчика прожигал его как лазер, а улыбка грозила сломать все оборонительные сооружения, которыми он окружил свое сердце.

— У вас есть ребенок?

— Что? — Кэша как будто ударили кулаком в живот.

Взгляд мальчика был искренним и добрым.

— Да. У меня есть маленькая девочка. — Он и сам не заметил, как вырвались эти слова.

— А почему она не с вами?

Плечи Кэша свело от напряжения.

— Она.., не смогла поехать. — Он чувствовал, как внутри у него все леденеет. Он должен бежать, должен прекратить этот разговор.., но Кэш продолжал стоять будто парализованный.

— А-а-а… — Улыбка мальчика немного померкла. Вы, наверное, разведены с ее мамой?

— Нет.

Одна из служанок и садовник, сидевшие у бассейна на плетеных стульях, с любопытством наблюдали за ними.

— А как ее зовут?

— Кого?

— Вашу дочку?

Губы Кэша едва шевелились, когда он произнес:

— Софи…

— А меня Мигель, и моя мама всегда берет меня с собой.

— Только не сегодня утром, — заметил Кэш, надеясь положить конец этому невыносимому разговору.

Лицо мальчика выражало огорчение.

— А вы не посмотрите, как я плаваю, пока мама не придет?