Розалинда. Детектив - [46]

— Когда мне было восемнадцать, — начала я, — Я любила одного человека. И думала, что он любит меня в ответ. Мой суженный был из высшего сословия. Я — дочь крестьянина. О нашем романе узнал его отец. Тот был магом воды. Однажды он пришел ко мне, и сказал, что я должна бросить его сына. Я отказалась. И тогда отец моего возлюбленного начал топить меня. Я ведь уже говорила, что он был магом воды? Так вот: он заключил меня в водный пузырь, и держал до тех пор, пока в моих легких не начинал кончаться воздух. Потом он смотрел, как я захлебываюсь, и отпускал меня. Едва я приходила хоть немного в себя, он снова спрашивал, брошу ли я его сына. Я отказывалась. И все начиналось по новой. Не знаю, сколько это продолжалось. Под конец сознание совсем ушло от меня, но, видимо, что-то пошло не так, и мне все же удалось сбежать. Вот такая история.

Вильям и Терри смотрели на меня, не скрывая ужаса в глазах.

— Ничего страшного, — сказала я, — Все это было давно.

Повисло молчание. Потом Вильям прочистил горло, набрался храбрости и сказал:

— Мне очень жаль. Прости нас за любопытство. Но вернемся к делу. Тебе не кажется неуместным закрывать расследование, когда главный подозреваемый — Генри Соквел — исчез, не оставив и следа? У нас ведь нет тела, чтобы наверняка запротоколировать смерть…

Я приоткрыла глаз. Лишь один. В щелочку ресниц я увидела Вильяма, слегка краснеющего, и Терри, стоящего у него за спиной.

— Я думаю, мы должны найти госпожу Арон, чтобы составить лучшую картину произошедшего, — заметив мой взгляд, вышел из-за спины Вильяма Терри.

Маленький ростом, тонкого сложения, и очень проворный — Терри стал бы отличным вором. Но он предпочел иной путь. Что ж, выбор его.

— Вильям, Терри, — вздохнула я, выпрямляя спину, и, с неохотой, открывая глаза, — Дело закрыли не мы, а госпожа Магс. Напоминаю Вам, что она являлась заказчиком данного расследования. И что расследование это — сугубо конфиденциальное. Мы — вычислили убийцу. Мы — предотвратили новые смерти. Заказчик — закрыл дело. Это и все.

Вильям и Терри смотрели на меня так, будто не верили своим ушам.

Да, я и сама не согласна с данным раскладом событий. И я протестовала. Мы с госпожой Магс говорили долго. Намного более бурно, чем мне следовало говорить с дамой ее положения. И она не преминула мне б этом напомнить. Тонко и аккуратно, но мне дали понять, что дальнейшего расследования от нас не ждут.

Что же до Грэйс Арон… Отец тоже не искал ее. И я не хотела этого делать. Сколь не противоречива была ее фигура во всем деле, но она спасла нас с Александром. За это мы должны дать ей то, о чем она так мечтала: свободу.

— Дело закрыто, — повторила я, сурово глядя на своих коллег.

— Но Розалинда, — начал раздражаться и Терри, — Мы не понимаем, почему?

— Тут все дело в такой отвратительной мелочи, как честь, — раздалось у них за спиной.

Терри с Вильямом обернулись. Прямо за нами стоял Александр. В дорожном костюме. Гладко выбритый. Как всегда отвратительно красивый.

— Мы не можем допустить дальнейшего хода дела, чтобы не пятнать честь всех, кто был на этом аукционе, — мягко сказал Александр, обходя двух детективов, — И пусть на деле, мало у кого в этом здании осталось и грамма чести, но есть еще иллюзии чести при дворе, и их мы не должны трогать.

Вильям и Терри стояли молча, переваривая слова Александра.

— Розалинда, — подал он мне тем временем руку, — Позвольте я провожу вас до дилижанса.

Я протянула свою руку на встречу его руке.

Глава 32

Вечер был тихим и теплым. Вокруг недавно протоптанной тропинки, бегущей от Четырех Ручьев, тянулась ввысь зеленеющая трава. Мы шли рядом, но никак не касаясь друг друга. Александр нес мой небольшой чемодан. Я хотела и не хотела начать с ним разговор. Поэтому мы шли молча. Я чувствовала, как по спинам скользят взгляды Вильяма и Терри, вышедших проводить нас до ворот, ведущих на первый этаж. Мои коллеги не доверяли мне. Они не понимали, почему дело закрыли. Не могли понять, как я на это согласилась… Пожалуй, надо будет выпить с мальчишками, когда все закончится… Но Вильям и Терри оставались все дальше и дальше от нас. До того места, где меня мог подобрать дилижанс было еще далеко, а мы все еще шли молча.

— Розалинда, — начал наконец-то Александр, — Я должен вам свои извинения.

Ох, только не это…

— Я был не справедлив к вам. С самого начала я строил из себя луна знает что, врал вам, скрывал информацию. Это могло всех убить.

— Перестаньте, — вяло сказала я.

На душе у меня скреблись кошки. Моральных сил после аукциона совсем не оставалось, и я не отела слушать очередную исповедь.

— Убить всех мог только Генри.

Александр остановился. Резко.

Его взгляд уперся в меня.

— Я был горд и сожалею об этом, — медленно проговорил он, — Прошу, не дайте теперь Вашей гордости не принять мои извинения.

Говоря это, Александр был бледен, и очень серьезен. Даже вены на лбу слегка вздулись. Я посмотрела в его честные, печальные глаза, и… расхохоталась.

Александр сглотнул.

Я вытерла слезинку, навернувшуюся на глаза.

— Простите, — мягко сказала я, — Просто у вас такой вид…Ох…И я отрекаюсь от извинений не из гордости.