Роза севера - [38]

Раздался свист выходящего воздуха и визг тормозов. Варламова крепко приложило о стенку тамбура. Не дожидаясь полной остановки, он рванул другую ручку, открывания дверей. Из динамика раздались крики по-китайски, наверное машиниста, но Варламов не обратил внимания. Придерживаясь за поручень, быстро спустился на насыпь. Его проволокло по гравию, и поезд со скрежетом встал. Следом кулем вывалился отец Вениамин.

— Быстрее! В лес!

Они съехали по щебню, продрались сквозь заросли бурьяна и побежали к лесу. Высокая трава путалась под ногами, со стороны поезда кто-то кричал. Слава Богу, не стреляли.

Их встретил хмурый ельник. Варламов пригнулся и глянул из-под ветвей: поезд уже тронулся и набирал ход. Как будто никто из пограничников не высадился, и пришло в голову, что предупредить могли не случайно. Политика — это одно, но президента Московской автономии в Китае вряд ли уважают.

Они прошли немного от трассы, ели сделались выше, и путники сели на поваленное дерево.

— В чем дело? — раздраженно спросил отец Вениамин. — Чего опять бежим?

— Сдать нас хотели. Тут неподалеку владение Московской автономии.

Варламов достал планшет, вывел карту района, где они находились, и порылся в комментариях.

— Ну да, подальше обозначена резиденция президента Московской автономии, построена еще до войны. Вряд ли тут появится, сейчас военные действия, но и с его обслугой встречаться не хочется. Неприятные воспоминания оставили.

— И что делать будем? — уныло спросил отец Вениамин.

Варламов изучал карту.

— Надо вернуться в Горно-Алтайск, это уже территория Российского союза. Но вдоль железной дороги нельзя, там погранзастава, да и эти могут подключиться… из московской госбезопасности. Перевалим через хребтик к востоку, по ту сторону течет Катунь, вдоль нее и спустимся к Горно-Алтайску.

Он с сомнением поглядел на ноги. Ничего, ботинки должны выдержать. А вот новую куртку, что купил в Омске, обдерешь о сучья. Он собрал «Сайгу», перекинул через плечо и встал. Чехол попросил нести отца Вениамина.

— Идем. Направление на северо-восток.

С пригорка глянул назад. За насыпью железной дороги тускло серебрилась река (согласно планшету — Урсул), а за ней сгущался сумрак.

Отец Вениамин недоверчиво озирался.

— Еще не вечер, а темно. Мы в Зоне?

— В Лимбе. Это почти безопасно, а вскоре мы из него выйдем.

— Почти… — угрюмо сказал отец Вениамин.

Они двинулись.

Пахло сырой травой, на полянах желтели цветы. Все время шел пологий подъем, а вскоре выбрались на подобие тропы.

— Следы подков, — всмотрелся Варламов. — Видно, местные ездят тут на лошадях.

Уютные долины, пригорки, надо всем горы в облаках — наверное, уже за Катунью… Отец Вениамин пихнул Варламова в бок.

— Стой! — прошипел он.

Варламов перевел взгляд на тропу. И снова возникло ощущение дежа вю: неподалеку стоял олень, закинув к спине красивые ветвистые рога. Словно когда-то в Аппалачах, а до того в Кандале…

Хотя этот был другой масти: темно-желтого цвета, с белыми пятнами. Варламов шумно вздохнул, олень сделал прыжок и исчез.

— Не стрелять же в него, — проворчал Варламов, возобновляя ходьбу. И тут появилось другое, на этот раз неприятное ощущение — словно холодное лезвие коснулось спины. Привет от Темного охотника? Стал нервно оглядываться: слишком хорошо помнил, что произошло в Аппалачах после явления благородного оленя.

На беду смерклось, редкий дождь зашуршал по траве. И в этом шорохе не услышал, а только уловил боковым зрением движение справа. Он резко повернулся: большая кошка скользила между деревьями — рысь! Слишком большая, размером с собаку, только лапы ниже. Скидывая «Сайгу», развернулся дальше. Теперь первая рысь оказалась слева от него, а справа… приостановилась в грациозном скольжении другая.

— Господи помилуй!.. — забормотал отец Вениамин.

По телу прошла холодная дрожь. Темная зона неподалеку, так что существа могут бродить разные. Но эти не похожи на темных тварей: красивый дымчатый окрас, кисточки на ушах, яркие желтые глаза. Четыре желтых глаза смотрели в упор… Миг, и кошки оказались ближе.

Варламов вскинул «Сайгу» — одну он успеет уложить. А вот вторую… Вспомнились молниеносные движений их кота, мейн-куна, которого вывозили на лесные прогулки. Тоже большой кот, но куда ему до этих. Кажется, дикие кошки прыгают на шею и мигом перегрызают позвонки. Эх, Рогну бы сюда, та хоть с чертом договорится!

— Он знает Рогну! — от противного визга в голове заныло. Как будто ничего не слышал ушами, но в голове опять раздалось, теперь неприятным скрежетом:

— Это не наша Рогна.

— Тем не менее…

Обе рыси сели на задние лапы и уставились на Варламова. В глазах появилось озадаченное выражение, словно у кота, которого подманили сосиской и вдруг подняли ее высоко в воздух. Варламов чуть истерически не засмеялся. Спокойно!

— Я знаю Рогну, — медленно сказал он. — Хотя видел ее далеко отсюда.

Рыси синхронно наклонили головы. Неприятный визг:

— Это хорошо, что ты вспомнил ее. Иначе ты был уже мертв.

«Как и одна из вас», — чуть было не добавил Варламов, но спохватился.

— Это она научила вас говорить?

В ответ раздался скрежет:

— Наши гортани не приспособлены к речи. Поэтому она учила нас безмолвному языку рогн.