Роза с шипами - [37]
Только когда незнакомец скрылся за углом, я понял, наконец, в чем моя оплошность. Я не успел прочесть его мысли. Такого со мной еще никогда не случалось. За исключением, конечно, Розы, но случай с ней можно снять со счетов, поскольку она особенная. Обычно когда кто-нибудь в толпе на краткий миг вызывал моя интерес, то я без труда мог узнать о нем все. В этот раз я почему-то не успел.
Шатер предсказателя я отыскал быстрее, чем рассчитывал. Знакомый узор слишком сильно выделялся на фоне пестрых, пастельных или одноцветных палаток разного сброда. И почему только каждый раз мой провидец пытается затеряться в обществе шарлатанов? Неужели считает, что чем гуще палаточный городок, тем менее заметен его собственный шатер, вытканный сложными, свившимися в длинный орнамент, запретными символами.
Никакая цыганка не встретила меня у порога, и я вошел без предупреждения, приподняв кусок ткани над входом. Ногти зацепились за рваные полосы. В прошлый раз в складках шатра не было дыр. Может, какое-то животное успело поохотиться за колдунами до меня. Внутри шатра стоял тяжелый аромат благовоний, и было мало света. Кругом распространялись запахи, но я не мог точно определить, что может так пахнуть. Шафран, амбра или просто жженная полынь? На треножнике тлел брикетик благовоний. Кто-то нарочно сжег множество ароматных свечей и какой-то травы, чтобы никакое существо подобное мне не смогло уловить запах крови. Но я уловил. Даже в смешение множества ароматов, я не мог не почуять смерть. Дым, клубившейся под куполом шатра, понемногу рассеивался. Кроме сияющего хрустального шара на подставке и двух- трех висящих над ним лампад другого освещения здесь не было. Я рассмотрел соломенный тюфяк на полу, несколько прямоугольных ковров, вытканных причудливыми арабесками, подушечки с похожим узором валялись то там, то тут и некоторые из них были порваны, будто чьими-то когтями. С потолка свисали кисеты всевозможных трав и засушенных цветов: белена, полынь, сушеный вереск.
Когда я в гневе и раздражении уходил из этого шатра, здесь еще не было навалено столько всякой-всячины: вещей, как необходимых, так и ненужных для столь необычного ремесла, как гадание. От того момента, когда я впервые вошел в шатер и удивился тому, что кто-то обладающий тайным знанием разменивается на предсказание судьбы, меня теперь отделяла мембрана времени. Все изменилось. Я наткнулся мыском сапога на что-то мягкое и скользкое. Чье-то тело на жесткой подстилке. Не обращая внимания на боль от ожога, я сорвал с подвесных тонких цепей одну из раскаленных медных лампад и нагнулся, чтобы рассмотреть лицо мертвой цыганки, остекленевшие глаза, приоткрытые, словно в крике губы и глубокий, свежий шрам на шее. Я прошел дальше, зацепился рукой за гамак и порвал его. Я уже знал, что в кресле в углу найти второй труп. Он сидел в кресле, а кровь струилась по подлокотникам с запястий, разодранных каким-то зверем. Я приблизился, преодолевая брезгливость. Шаг, еще шаг. Вот я уже перед креслом, протягивая руку, чтобы тронуть труп за плечо, чтобы содрать колдовской амулет с морщинистой шеи. Неприятный, хлюпающий звук, и отрезанная голова слетев с шеи, упала к моим ногам. Спутанное гнездо седых волос покрыло ковер у меня перед ногами. Кому только понадобилось приставлять отрезанную голову обратно к шее? Разве только какому-то извращенному и опасному шутнику. Он справился со своей задумкой ловко, обескуражил даже меня. А еще удивительнее было то, что он нежданно-негаданно довершил то, что собирался сделать я сам.
Благовония и все прочие ароматические масла предназначались для того, чтобы отбить зловонный трупный запах. Гниение уже тронуло посеревшую плоть, хотя раны были свежими, будто недавно нанесенными и тонкая полоса кожи вокруг ран оставалась чистой. Странно. Я покачал головой, выражая полное недоумение и едав удержался от того, чтобы зажать ноздри. Еще рано было убегать с места чужого преступления. Мне надо было еще кое-что сделать. В один прыжок я оказался у стола с хрустальным шаром, порылся в ящиках. Ничего не найти я просто вытряхнул на пол их содержимое. Баночки с мазями, пучки трав, саше грудой вывались на пол. Колода карт на миг взмыла в воздух, как осенний листопад при дуновении ветра и веером рассыпалась по ковру. Рядом с обычными тройками, шестерками, дамами, валетами и тузами выпали три карты таро: висельник, колеса фортуны и смерть. Вот бы Винсент рассмеялся, если бы ему бессмертному вдруг выпала карта смерти. Он бы потом еще долго подшучивал над шарлатаном. Но в этом случае шарлатан или провидец, как его не называй, уже сам был мертв. В нижнем ящике мне удалось нащупать что-то плоское. Наверное, книга в кожаном переплете. Я достал ее, открыл и вместо печатной книги нашел внутри переплета лишь рукописные страницы, аккуратно сшитые друг с другом. Тетрадь или вернее самодельный блокнот для записей. Интересно, о чем же писал ясновидящий? Вместо обычных алфавитных букв бумагу испещрили витиеватые символы, которые вряд ли были бы понятны даже хорошо образованному человеку. Я смог прочесть их без труда. Открыв страницу наугад, я наткнулся на запись, сделанную числом позже моего ухода:
Испуганная, бледная красавица застыла на полпути, как статуя. Высоко на фоне черного неба четко выделялся силуэт огромного золотого дракона. Чешуйки поблескивали на мощных крыльях, за сверкающим горбом извивался хвост. Аквамариновые глаза чудовища искрились злобой и яростью. И вдруг дракон бросился вниз. Его сильные когтистые лапы обхватили талию девушки. В следующий миг он со своей ношей уже парил высоко в небе. Можно было разглядеть лишь неустанно, плавно взмахивающие крылья, чистое золото туловища и головы, да еще крошечное облако алого платья драконовой добычи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Все они невольно и неожиданно стали либо избранниками сверхъестественных сил, либо их живыми игрушками. Их несколько и все они незнакомы между собой. Батист — юный аристократ, чьи предки занимались запретными магическими искусствами. Марсель — живописец, обладающий редкой способностью видеть в толпе волшебных существ и даже рисовать их. Ноэль — юноша, вынужденный посвятить себя служению богу, но случайно встретивший и полюбивший неземное существо. Орисса — красавица, силой колдовства воскрешенная из могилы, чтобы послужить целям пробудившего ее чародея.
Эдвин остался один. Роза убедила его на целый век отдать ей его власть над сверхъестественными существами и исчезла. Зачарованные часы отмеряют срок. Когда время иссякнет, ее сила может стать абсолютной. Разыскивая ее Эдвин встречает удивительных незнакомцев. Все они избраны тьмой, хоть и не принадлежат к его империи. Один из них художник, способный не только видеть существ из другого мира, но и рисовать их. Второй инквизитор, полюбивший демона. Третий — юный аристократ, поклявшийся отомстить дракону за гибель сестры, но сам обнаружившийся в себе способность к колдовству.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.