Роза Люксембург: «…смело, уверенно и улыбаясь – несмотря ни на что…» - [22]

Тем не менее неоднократно утверждалось, и это делается вновь прежде всего в связи с критикой в адрес Ленина, что Роза Люксембург была якобы принципиальным противником сотрудничества с ним.

Так, уже Юлиус Браунталь формулировал в своей трехтомной «Истории Интернационала» (1974, Bd. 2, S. 181 f.) в корне неверный тезис: «Роза Люксембург, поддержанная Иогихесом, Левине и Леви, страстно протестовала против плана Ленина… Она требовала терпеливо ждать с основанием Интернационала, пока массовые партии, прежде всего в Западной Европе, будут готовы присоединиться к нему. Она была исполнена решимости, рискуя даже разрывом с Лениным, перечеркнуть его план. По ее предложению Ойген Левине и Хуго Эберляйн были посланы на конгресс с поручением выступить против основания Коммунистического Интернационала, прибегнув к угрозе, что если он все-таки будет конституирован, Союз Спартака не присоединится к нему».

Итак, протест, разрыв, возражение, угроза – с помощью столь резких слов предпринимались попытки искажения отношений между Люксембург, Лениным и Коминтерном. Я ни в коем случае не хотел бы преуменьшать значение реальных различий и критических дискуссий, но они должны анализироваться и взвешиваться только с учетом всех возможных источников и мнений.

Открытие архива Коминтерна в Москве, многочисленные серии документальных публикаций, конкретные и обобщающие исследования недавних лет привели международную историческую науку к новым результатам. Это помогает выяснению многих вопросов и объективному опровержению злонамеренных искажений и легенд, открывает новые возможности продолжения продуктивного международного дискурса именно по этой проблематике.

В кратком докладе можно, к сожалению, только в виде беглого наброска указать на немногие соображения, имеющие прямое отношение к теме «Основание Коминтерна», хотя их и нельзя просто изъять из большой концепции всемирной истории.

1. Накануне 1919 г. в Москву приехал Эдуард Фукс с письмом Розы Ленину и программой «Союза Спартака». Теперь ставились и рассматривались конкретные вопросы: когда, где и как должно состояться основание. Только что вышедший в Берлине объемистый сборник документов под названием «Мировая партия из Москвы», посвященный учредительному конгрессу Коминтерна, – серьезный результат сотрудничества российских и немецких историков. В данной связи следует упомянуть прежде всего издателей Владислава Хеделера и Александра Ватлина. Интересна при этом оценка новых материалов о роли Чичерина. Мне, однако, представляется, что в комментарии различия во мнениях между ним и Лениным преувеличены. Тогда такого рода споры входили в число обычных методов работы: дискуссии велись для того, чтобы совместно найти лучшее решение еще невыясненных вопросов. В принципе оба участника спора были едины в том, что после положительного и отрицательного опыта революций в России и Германии основание Коминтерна вовсе не могло рассматриваться как слишком поспешный шаг. Они воспринимали и Бернскую конференцию как серьезную опасность возрождения старого, уже дискредитированного Интернационала. Были все основания спешить. Это подтвердили трагические события января 1919 года, хотя, на мой взгляд, тогда еще не шла речь о потерпевшем поражение «восстании спартаковцев» в Берлине.

2. Так называемый «императивный мандат» Эберляйна не был, как говорил он сам и что после трагедии Лео Иогихес подтвердил в письме Ленину, настоящим ультиматумом и был рассчитан лишь на краткий срок в 1–2 недели (самое большое на несколько месяцев), т. е. на не продолжительное время, в течение которого в больших странах будет создано несколько массовых коммунистический партий в качестве противовеса большевикам. Следует учитывать также, что именно Эберляйн незадолго до этого выступал на съезде КПГ с докладом по организационным вопросам. Тем самым и его практическое участие в основании Коминтерна и формулировании важнейших документов конгресса опиралось на собственный опыт и было вполне обосновано.

3. Самая острая критика Розы в адрес тактики и теории Ленина и Троцкого содержалась, как известно, в ее рукописи «К русской революции». В заключение, однако, там констатировалось, что именно большевики были первыми и единственными, которые, как некогда Ульрих фон Гуттен, нашли в себе смелость. Это остается их бессмертной исторической заслугой, и в этом смысле следует понимать также высказывание Розы о том, что будущее «повсюду принадлежит «большевизму»». Если мы все и оцениваем большевизм сегодня совершенно по-иному, то это важный результат исторической самокритики потомков – как российских, так и немецких. На мой взгляд, однако, этому примеру должны были бы последовать не только бывшие коммунисты, но и социал-демократы.

4. Как известно, в ходе дальнейшей деятельности Коминтерна предупреждения Розы Люксембург об опасности «перенесения русского образца» на остальные страны не просто остались без внимания, а ими просто пренебрегали. Парадоксальным образом роль «провокатора» взял на себя никто иной, как бывший адвокат Розы и ее ближайший друг, которому она доверила свою тюремную рукопись «К русской революции». Совершив в 1921 г. резкий поворот вправо, Пауль Леви злоупотребил этим материалом как оружием в борьбе дня сегодняшнего против немецких левых – он опубликовал его в 1922 г. с прямым антикоммунистическим комментарием. При этом его очевидное желание заключалось в том, чтобы вызвать столкновение Розы с Лениным по всем вопросам. Ленин попытался, однако, в своих «Заметках публициста», в которых он перечислял свои разногласия с Розой (считая ее позицию ошибочной), сначала защитить Леви. При этом он, подводя итог многолетним спорам, подчеркивал со всей настоятельностью, что она «была и остается орлом, великой коммунисткой», что издание ее биографии и полного собрания сочинений «послужат воспитанию новых поколений». Сталинизированный Коминтерн полностью проигнорировал это завещание.