Роза и Алмаз - [5]

— Вспомни все те вещи, которые ты умеешь! — сказала она. — Ты ничего бы этого не мог, если бы не обладал магическим даром.

— Это не дар, а просто способности, — невнятно пробормотал Алмаз. — Их достаточно для фокусов, но…

— Откуда ты знаешь?

Роза была очень смуглой, с шапкой густых, вьющихся волос, обрамляющих тонкое лицо. Ее ступни, лодыжки и руки были обнажены и измазаны в земле, юбка и кофта выглядели едва-едва прилично, но пальцы рук и ног, покрытые засохшей глиной, были изящны, а в вороте рваной кофты, на которой не осталось ни одной пуговицы, поблескивало ожерелье из аметистов. Мать Розы — деревенская ведьма — неплохо зарабатывала, исцеляя мелкие болячки, вправляя кости и принимая роды; кроме этого, она приторговывала приворотным зельем, готовила сонные напитки и находила с помощью заклятий потерянные вещи. Иными словами, ей было вполне по средствам содержать себя в чистоте и покупать новую одежду и обувь для себя и дочери, однако Клубок это просто не приходило в голову. Домашнее хозяйство ее тоже не интересовало. Клубок и Роза питались в основном вареной курятиной и яичницей, так как сельской ведьме чаще всего платили продуктами птицеводства. Двор их небольшого домика о двух комнатах представлял собой самый настоящий пустырь, где бродили стаи кошек и гнездились успевшие одичать куры. Клубок очень любила кошек, а также жаб и драгоценности. Аметистовое ожерелье, которое она подарила дочери, ведьма получила в качестве платы от старшего лесничего Золотого, когда помогла его жене благополучно разрешиться сыном. У нее самой на руках и ногах было надето множество браслетов, которые сверкали и звякали каждый раз, когда Клубок, нетерпеливо притопывая ногой, произносила скороговоркой то или иное заклинание, а иногда она сажала на плечо черного котенка и повсюду с ним расхаживала.

Но внимательной, заботливой матерью ее никак нельзя было назвать. Когда Розе исполнилось семь, девочка спросила:

— Зачем ты меня рожала, если я тебе не нужна?

— Как же я буду помогать рожать другим женщинам, коли у меня самой никогда не было ребенка? — ответила мать вопросом на вопрос.

— Значит, ты завела меня, просто чтобы лучше подготовиться? — проворчала Роза.

— Все в жизни — подготовка к чему-нибудь, — добродушно отозвалась Клубок, которая, надо отдать ей должное, никогда не сердилась и не ругалась. Она, правда, редко задумывалась о том, что ей следует позаботиться о дочери или что-то для нее сделать, но зато она ни разу не тронула ее даже пальцем. Она никогда не ругала Розу и давала все, что бы та ни попросила — будь то обед или любимая жаба, аметистовое ожерелье или урок колдовства. Если бы Роза попросила, Клубок, несомненно, купила бы ей новое платье, но дело в том, что Роза ее не просила. Девочка с детства привыкла сама о себе заботиться, и это стало одной из причин привязанности к ней Алмаза. Именно с ней он узнал, что такое настоящая свобода. Когда же Розы не было рядом, он ощущал себя свободным, только если слушал музыку, или сам играл на каком-нибудь инструменте, или пел.

— Да, у меня есть талант! — с нажимом сказал он, потирая виски, потом с силой дернул себя за волосы.

— Перестань, — строго сказала Роза. — Оставь свою голову в покое!

— Тари думает, что есть!..

— Конечно, есть! Не пойму только, какое может иметь значение, что там думает какой-то Тари! Ведь ты уже сейчас играешь на арфе в десять раз лучше, чем он.

Это умение вовремя похвалить, поддержать было второй причиной, по которой Роза так ему нравилась.

— Хотел бы я знать, бывают ли маги-музыканты? — спросил он, поднимая на нее взгляд.

Роза ненадолго задумалась.

— Честно говоря, не знаю.

— Я тоже. Морред и Эльфарран пели друг для друга, а ведь Морред был великим волшебником. Кажется, на Острове Рок есть Мастер Регент, который обучает будущих магов героическим песням о великих деяниях Древних и балладам о мудрости предков, но я еще никогда не слышал, чтобы кто-то из Великих Магов был музыкантом.

— Не понимаю, почему маг не может сочинять музыку или играть на музыкальных инструментах, — пожала плечами Роза. Для нее вообще не существовало ничего невозможного; Алмаз любил ее и за это тоже.

— Мне всегда казалось, что они чем-то похожи, — сказал он. — Я имею в виду — музыка и магия. Ведь и заклинания, и мелодии должны звучать абсолютно правильно, разве не так?

— Подготовка. Тренировка. Практика, — мрачно проговорила Роза. — Все дело упирается в это. — И она пустила в его сторону мелкий камешек, который еще в полете превратился в ярко-голубого мотылька. В ответ Алмаз послал ему навстречу свою бабочку, и оба легкокрылых цветастых создания некоторое время вились и танцевали в воздухе, прежде чем снова превратиться в невзрачные камни и упасть на землю. То был один из трюков, который Алмаз и Роза выучили, чтобы приветствовать друг друга. Золотой очень бы удивился, узнай, что в основе его лежит фокус с прыгающим камешком.

— Ты должен ехать, Ал, — сказала Роза. — Хотя бы для того, чтобы выяснить все наверняка.

— Я понимаю.

— А вдруг ты станешь настоящим магом? О-о!.. Подумать только, скольким интересным вещам ты сможешь меня научить! Например, заклятиям перевоплощения! Мы могли бы превратиться во что угодно. Например, в лошадей, в медведей!..