Роза - [42]
Вернулся помятый Бобёр. Динамовский тренер Качалин устраивает собрание будущей сборной СССР. От ВВС пригласили Боброва и Метельского. Начало через час. Шувалов бурчит:
– Везёт Сёве. Отоспится на собрании и в люлю, а тут бегай утром, играй днём… Жизнь неровна.
В игре с сочинским «Пищевиком» была откровенная непруха. А может быть просто не собрались. Думали, что одной ногой… А нет. К перерыву 1:1. Гайоз Иванович, избегая выражений русского устного, объяснил, что он думает о нашей игре. Его эмоциональные грузинские восклицания и русские междометья настроили всех на боевой лад. Шувалов прорычал:
– Что мы сделаем с мясом?
– Угондошим, – по-хоккейному проорали футболисты.
И тут нам попёрло. И после выхода один на один, и после прострела с фланга, и со штрафного, и после распасовки. Всё залетало. 12:1. Трэнэр каждому руку пожал, будто мы Кубок выиграли. Вот после таких эпизодов и рождается Команда.
Лежу в номере, вчерашнюю «Комсомолку» почитываю. Американский вице-президент Макартур заявил о готовности США защищать Южную Корею с помощью ядерного оружия.
Так, что там у нас на последней?
Второй всероссийский шахматный чемпионат колхозников. Дальше. На зимних площадках стадиона «Динамо» прошло первенство СССР по теннису. У мужчин победил москвич Н. Озеров, у женщин ленинградка Г. Коровина. Заключительный этап Первенства СССР по лыжам в Златоусте. Ну-ка, ну-ка. Первое место в гонках на 30 и 50 километров одержал армеец Ф.Терентьев.
Молоток. Научился «коньком» бегать.
У женщин в гонке на 10 километров неожиданно победила молодая динамовка А. Леонтьева.
Алевтина – красава. Теперь у такой лыжи не попросишь.
Читаю заголовки других статей: «Наше поколение будет жить при коммунизме» (ну-ну), «Дом для молодых металлургов»(надеюсь не барак старых металлургов). Тут моё увлекательное дело прерывает Серый:
– Жаров, ты зря вчера отказался. Та, невысокая, кореянка, такая узкая была. Еле-еле…
– А пойдёмте уже на ужин, – по-пилюлински прерывает сексгиганта Колобок.
Потом эти двое вытащили меня на танцы. Развлечений в это время немного, телевизора с интернетом нету. Зашли в общежитие за вчерашними дамами. Танцуем трое на трое. Настя Ким вцепилась в меня сразу же. На амосовские подколки про вчерашний секс, по-боцмански так матюкнулась, что плейбой сразу отстал. Настя работала водителем полуторки в дорожном тресте. На войне была зенитчицей, есть медали. Написала Сталину письмо, что хочет помочь корейскому народу в построении коммунизма. Неделю назад пришёл ответ. Насте предписывалось 31 марта отбыть в зенитную учебную часть для освоения новой техники.
– Девять дней осталось. Мужа у меня нет. Вот и решила… В Корее неизвестно как пойдёт. Хоть погуляю напоследок… – И улыбнулась грустно так.
Несмотря на азиатские черты, Настя была настоящей красавицей.
Шутила грубо, но весело. Смеялась громко, запрокидывая вверх голову. Если злилась, шипела «а-и-щ-щ» Когда Амосов предложил всем трём парам дружеский группенсекс, Настя сжала мою руку и покачала головой. Вот иду с ней к их общежитию. У них троих комнатка на первом этаже. Настя войдёт, откроет окно. На вахте тётка строгая – не пустит…
С Настей всё получилось так, что аж страшно стало за олимпийское золото. Просто охренеть!
Это для чего вот так? Второй раз – и снова «золотая девушка». Смотрит на меня как будто я принц писанный. Да было это уже. Чуть голову не потерял… Не должно такого быть снова по теории вероятности.
Когда вылезал в окно – штаны на заднице лопнули. Она так смеялась, что я чуть назад не полез.
Чую, влип по уши…
22 марта 1950 года.
Гайоз Иванович получил из спорткомитета телеграмму отпустить Боброва с Метельским на тренировки сборной. Так же подтверждалось наше участие в летней поездке на Дальний Восток. В сочинском турнире трэнэр снизил игровое время игрокам основы. Дублёры отдувались по-полной. После игры с местным «Спартаком» завалились с Шуваловым в баню. А там армейский правый край Алексей Гринин отдыхает. Сели с пивком. Болтаем. Витёк то в хоккее – звезда, а в футболе только в классе «Б» за Челябинск гонял. Слушаем байки футбольного мастера:
– Нашей армейской атаке квартиры маршал Булганин подписал. Я, Бобров, Дёмин, Николаев, Федотов – все в одном доме живём.
– С деньгами как? Не обижают? – отхлебнув холодненького спрашивает Шувалов.
– Оклады и премии как обычно. А за первенство – пятнадцать тысяч… Три раза за четыре года. В этом году тоже возьмём. – бахвалится раскрасневшийся Гринин. Потом придвигается поближе и тихонько спрашивает: – А слыхали, как меня собака Геринга охраняла?
Крутим головами. Довольный армеец начинает рассказ:
– Ваш Василий Иосифович меня два дня на своей даче продержал. Всё уговаривал из ЦДКА к вам уйти. Собаку трофейную приставил охранять. Здоровенная скажу вам фашистская псина. (передёргивается, улыбаясь). Еле убежал через окно.
– Собаке досталось, наверное?
– Ну, не знаю. Генерал только подчинённым в пятак даёт… Животных жалеет.
Гринин отхлёбывает и продолжает:
– А про Бобра и маршала слышали? Ну так, Сёва, ходок по бабам ещё тот. К жене одного маршала ночью в спальню лазил, а муж-дедок усёк. Из пистолета в Бобра стрелял. Не попал… Это что?! Вот у Никанора, воротчика нашего жена чистая ехидна. Так на базе в Ленинских горах орёт на него, что у соседей уши закладывает. Аркадьев же разрешил жёнам с игроками на базе жить. Чтобы, значит, присматривали. Только не за всеми уследишь. Некоторые вот хитрые насчёт нажраться. Дёмина даже Мартышкиным прозвали. Нажрётся и хулиганит, но одиннадцатый номер от бога.
