Роза - [19]
Выходим. Тут на меня что-то накатывает. Делаю взволнованное лицо и кричу Розе:
– Бежим. Нас преследуют.
Несёмся. Я останавливаюсь через сотню метров и бросаю пробегающей мимо снайперше:
– Я пошутил. Шутка юмора.
Но, та словно не расслышав, упрямо топчет грязный снег армейскими ботинками. Догоняю. Улыбается.
А ты, братец, похоже влип. – говорит в моей голове кто-то наблюдательный.
Сидим с Розой внизу, ждём. Заходят двое, озираются по углам. Девушка берёт мою руку и прижимает к своей груди… Один из вошедших что-то шепчет высокому, вероятно комментируя. Второй сально посмотрев на Розу, сплёвывает на пол. Уходят наверх. Глянув в окно на улицу, замечаю, как четверо дружинников подходят к машине.
– Пошли, – говорит Роза, и тянет меня к лестнице.
Едва занимаем условленное место у лестничных перил, спускаются. Впереди идёт невысокий крепкий мужик в ватнике, держащий в руках большие узлы. За ним под руку спускаются Соня и высокий парень в офицерской шинели без погон. Это главарь банды. По слухам, на его счету много загубленных душ.
Мы действуем по плану. Плану Розы. Я то хотел по другому, но она продавила, сказав, что так будет естественней. Мы целуемся. Ну, как мы… Роза меня целует. Я как истукан замер в предвкушении. Соня сказала, что у главаря есть пистолет. Его нужно вырубать первым. Тут открывается дверь с улицы и Даша кричит Лёве:
– Да пошёл ты…
Но, подходя к нам останавливается с отвисшей челюстью. Бандиты поравнялись с нами. Передний крепыш, обернувшись к главарю скалится и спрашивает у Сони:
– Подмылась? Может её прямо в машине?
Пахан недоумённо посмотрел на нас и полез в карман шинели. Воровская чуйка сработала. Отталкиваю Розу и заряжаю левой в район печени, а правой в подбородок. Минус один.
Ватник же быстро прочухал. Бросил узлы рванувшейся Розе под ноги, а завизжавшую Дарью ударил в грудь. Лёва с криком «А-А-А» бросился на обидчика подруги, но получил в лицо нокаутирующий удар и сел на пол. Я преградил бандиту путь к двери. Он достал нож и ухмыльнулся. Роза с разбегу по-пацански бросилась в ноги противника сзади. Тот, не оборачиваясь, махнул назад ножом на уровне груди, но только прорезал воздух. Пока бандюга шатался от удара Розы по ногам, я подскочил и вцепился в руку с ножом. Кувыркаемся по полу. Вдруг нависший надо мной мужик дёргается и изливает на меня содержимое желудка. Открыв незаблёванный глаз, наблюдаю, как Роза бросает на пол сломанный стул.
Где-то я всё это уже видел…
Вымылся, постирал рубашку. Лёва собирает вещи, приговаривая:
– Второй день в сухую… Приеду нажрусь до чёртиков. Ну, поцеловала меня Люда за кулисами. И чё? Я жениться не обещал…
– Прошла любовь, завяли помидоры, – затягивает Колобок, причёсываясь.
– А может к Зайцевой сходить? – спрашивает себя тёзка автора «Войны и мира», – пропадает же вечер.
– Ты это… Не надо. – мямлит Васечка, – У нас с Таней свидание сегодня.
– Какое на хрен свидание? Сотку беру и пусть нас двоих обслуживает… Только чур я первый, – обламывает Лёва колобково романтическое настроение.
– Ты на авиазаводе был? – перескакиваю я на другую тему.
– Был. Сказали идея неплохая, но у них типа все люди доводкой новой техники заняты. Короче в Москву нужно к Василию. Он поможет… Ты свои координаты на листочке напиши. А то уеду завтра может и не увидимся больше…
Стук в дверь. Зайцева собственной персоной. Нарядная, прям принцесса Диана.
– Мне мебель нужно передвинуть. Василий поможешь?
Колобок потерявший дар речи кивает. А Лёва спрашивает:
– А мне можно помочь… Ну, мебель…
– Тебе нельзя. Ты, помогальщик, уедешь, а меня Дашка прибьёт. Так, что у себя подвигай… – махнула пару раз сжатым кулаком в воздухе, и засмеявшись, вышла.
8 марта 1950 года.
Противно звонит будильник. Собираемся с Васей на пробежку. Булганин делает вид, что спит. Стук в дверь. Даша всовывает голову в помещение и спрашивает:
– Мальчики, мне поможет кто-нибудь.
Увидев подпрыгнувшего с кровати Лёву, девушка с улыбкой закрывает дверь.
– Ты ей хоть тачку на память подари, – подкалывает Колобок, – будет по утрам уголь возить – тебя вспоминать…
– Ты это… Пасть закрой… Герой-любовник местных куртизанок. – бросил лётчик, вылетая из комнаты.
– Крути… что? – смотрит на меня Колобок, – Это он кого оскорбил? Меня или Танечку?
Возвращаемся с пробежки. Весной пока и не пахнет. У расчищенных дорожек лежат полуметровые кучи снега. На реках и озёрах по толстому льду люди переходят на другую сторону. Разгорячённые поднимаемся на четвёртый этаж. Вижу как Елена Дмитриевна выходит из комнаты соседок. За ней, запахивая халат спешит Роза. Я ей киваю, мол что такое? Она прикладывает кулак к уху.
– Ничёсе. – заинтересованно произносит Колобок, – Это что? Роза пошла с маршалом разговаривать?
Подходим к приоткрытому кабинету заведующей. Из-за двери слышен голос спасительницы куртизанок:
– Павличенко Роза… Да, подруга… На фронте познакомились, теперь вместе работаем… Снайпер… Тоже снайпер… Капитан. Сейчас завхоз в гостинице… Да, он сейчас ей помогает. Зря Вы так про Дашу. Ваш сын рядом с ней становится лучше. Вчера встал на защиту попавшей в беду женщины. Защищал её от бандитов… Нет, не Дашу. Хорошо, передам. И, Вам всего доброго, Елена Михайловна.
