Роза алая, роза белая - [20]

- Вы что, с ума сошли? Что вы делаете? Лежавший рядом Ранульф приподнялся на локте. Его глаза опасно мерцали в слабом свете, а голос звучал сурово:

- Вам пора бы уже понять, что бороться со мной - неразумно.

Моргана не могла вымолвить ни слова. Как могла она так безрассудно бросить вызов этому человеку? Ей ли тягаться с ним, с солдатом, закаленным в сражениях и не ведающим пощады к врагу? Она выставила его на посмешище и теперь должна за это расплачиваться. Его дыхание коснулось ее лица. Никогда прежде не чувствовала она себя такой маленькой и беспомощной. Она, в ужасе, не могла отвести от него взгляда, и он вдруг ухмыльнулся.

- Что касается моих намерений, то оно у меня единственное: как следует выспаться. И я высплюсь, даже если для этого придется сунуть вам кляп в рот.

Моргана разъярилась.

- Развяжите меня!

Ранульф отвернулся, и она могла видеть лишь очертания его широких плеч.

- Милорд, я не могу так спать, - вкрадчиво промолвила она, подавляя гнев. - Освободите меня. Я не убегу. Даю слово.

- О да, - ответил Ранульф. - Ваше слово чести.

- Именно так, милорд. Он повернулся к ней.

- Ваше слово, миледи, как серебряное ситечко: милая вещица, но с дырками… Вы уже клялись почитать меня и повиноваться мне, как вашему законному господину и супругу. Я вполне могу обойтись и без ваших клятв, и без вашего почитания.

Он снова повернулся к ней спиной. Моргана не ответила. Она действительно дала клятву и нарушила ее по прошествии нескольких часов. И теперь сожалела об этом. Ее семья всегда славилась тем, что держала слово. А она сыграла с Ранульфом дурную шутку. Любой другой давно бы уже избил ее. Впрочем, начнись эта история сначала, она бы поступила так же, ибо не собиралась покоряться ни одному мужчине. Однако какой смысл в бесполезном споре? Она устроилась как можно удобнее. Утро вечера мудренее.

Ранульф безумно устал, но заснуть не мог. Не то, что его жена. Хоть и разгневанная, хоть и в путах, она задышала ровно и глубоко. Заснула через несколько минут и вскоре уютно прижалась к его спине, инстинктивно ища тепла. Ранульф прикрыл ее концами плаща и вздохнул. Ему никогда не понять женщин…

Славно же проходит моя вторая брачная ночь, думал Ранульф, проклиная интриги Эдуарда. Замерзший, промокший, рядом с новобрачной, которая убежала сломя голову, лишь бы не спать с ним. А он все еще хочет ее.

Ее дыхание было сладким, грудь ритмично поднималась и опускалась под мужской рубахой, теплая и упругая, заполнявшая его ладонь. Он вспоминал нежность ее кожи, бутоны сосков, трепетавших от его прикосновений. Аромат ее волос сводил его с ума. Желание разбудить Моргану поцелуями, сорвать влажную одежду и согреть жаром своей страсти, было почти непреодолимым. Он хотел увидеть и почувствовать все уголки ее тела, овладеть ею здесь и сейчас. По законному своему праву.

Он сжимал кулаки, борясь с желанием. Овладеть ею здесь, в конюшне, среди лошадей и спящих поблизости конюхов, - только закрепить ее мнение о нем как о варваре. Желание пульсировало в нем, разбухая мучительной болью. Когда и как она так бесповоротно опутала его паутиной своих чар? Он околдован ее сине-зелеными глазами, ароматом, золотыми кудрями, ее неистовым сердцем.

Хотя ночь была прохладной, его лицо покрылось каплями пота. Для него не будет ни сна, ни отдыха. Он отвернулся и попытался не думать о ней.

Где- то среди ночи Моргана проснулась и обнаружила, что ее голова покоится на вытянутой руке Ранульфа, ее тело уютно и без всякого стеснения прижимается к нему. Моргана подняла глаза и, встретив его взгляд, покраснела и отпрянула, но он продолжал пристально смотреть на нее, и она не могла отвернуться.

- Ночь холодная, а вы… такой теплый, - пробормотала она. - Вы горите, как в лихорадке.

Он ответил тихо:

- Да, миледи, я горю.

Она задрожала от его слов. Если бы он коснулся ее, она не знала, чем бы это кончилось. Он притягивал ее как магнит. Смущенная его ответом и своей собственной реакцией, Моргана отвернулась. Теперь наступила ее очередь лежать без сна, а его дыхание замедлилось, стало глубоким, и сон, в конце концов, овладел им.

Моргана не могла заснуть, пока лилово-розовая заря не забрезжила на востоке. Муж оказался гораздо сложнее, чем она себе представляла, он все прятал глубоко в себе, словно отгородившись от мира тяжелыми доспехами. Он интриговал и тревожил ее. И возбуждал. В этом сомнения не было. Ранульф заставлял ее чувствовать себя женщиной, не давал забыть, что он необычный мужчина. Он разжигал в ней пожар, и, если она не проявит осторожность, этот огонь поглотит ее.

Ее мысли были почти зеркальным отражением его недавних раздумий: будь проклят Эдуард и его сватовство!

Дорога вилась на юго-запад то сквозь леса, то по открытым лугам в свете заходящего солнца. Моргана вытянулась в седле, напряженно вглядываясь в даль в надежде увидеть первый проблеск моря и широкую гавань, и маленькую деревню под высокими стенами замка Гриффин.

- Уже недалеко, - сказала она Бронуин, и усталое лицо девушки озарилось радостью.

Вскоре они смогут скинуть грязную мужскую одежду, принять душистую ванну, переодеться в чистое. Скоро появятся стены замка, как будто вырастающие из скал. Замок Гриффин - один из самых ранних замков, построенных вдоль южного побережья Уэльса. И самый красивый. За прошедшие века скромная крепость превратилась в мощную твердыню, раскинувшуюся на много акров.