Роялистская заговорщица - [46]
Что сказать тебе дальше, приятель, чего бы ты не знал так же хорошо, как и я? Только в Нанте, при отплытии в Новый Свет, я узнал, что я, ни в чем не повинный, расплачивался за покушение Нивоза, за эту адскую махинацию, за преступление Сен-Режана и роялистов.
Я не имел возможности даже написать письма жене, сосланный в Магэ, потом выброшенный с тридцатью злополучными товарищами сперва на остров Анжуан, потом на Коморские острова, затем бежал, был взят в плен англичанами – чего только не было! Сегодня не хочу напоминать все, что я вынес из-за этого человека. Пусть он спасет Францию, я всё ему прощу! В 1806 году я вернулся в Париж, на все готовый, даже убить собственноручно того, кто именовал себя императором. Но что говорить о политической злобе! Мне предстоял иной удар, который должен был меня сразить.
Я не без труда напал на след моей жены. О несчастная женщина! как она постарела! Шесть месяцев ее уже не покидала лихорадка; наше скромное довольство сменилось бедностью…
А знаешь ли, что она сказала мне, когда я, рыдая, припал к ее кровати? «Пьер, я не хотела умирать, покуда ты не вернешься, из-за ребенка».
А она, малютка, такими серьезными глазками смотрела на ту, которая по праву и по долгу заменяла ей мать и которая не хотела умереть, не сдав ее с рук на руки…
Она в то злополучное утро, когда я исчез из дому, когда я был арестован, собрала все средства и бежала в Париж. Она рассчитывала на Фуше… Невинная! Фуше ответил ей типичной фразой:
– Людоед почуял свежее мясо… Ничего не поделаешь!
– Тем не менее он помог ей деньгами. Ведь и в грязи иногда бывают капли воды с отблеском бриллианта!.. Я презираю и ненавижу этого человека… но эти несколько золотых, брошенных свысока, спасли его от моего гнева… Я ему никогда не сделаю зла.
И в течение пяти лет, пяти веков агонии, она ждала меня, не зная даже, где я, не получая ни одного из тех писем, которые я пытался ей отсылать всякими путями.
В морском министерстве к нам относились, как к покойникам.
К чему будоражить всю эту грязь? Приходится выносить лютых зверей; о них не рассуждают.
И в окружающем ее мраке единственным светом был ребенок, который рос. Но, увы! как она сама мне сказала, моя дорогая, моя незабвенная подруга жизни, она ждала меня только для того, чтобы передать мне завет своего сердца. Умирая, она вложила в мою руку руку дитяти, которое с ужасом смотрело на меня, преждевременного старика, седовласого, исхудалого, с впалыми глазами. И вот таким-то образом я стал дедушкой Картам.
Бывший ссыльный остановился от слез, Жан Шен молчал.
– Затем, – продолжал Картам, – однажды, в 1806 году, в то время, когда я шел напролом, когда я всецело отдался служению свободе, когда я вел войну посредством заговоров с всемогущим цезарем, избранным нашими сотоварищами в начальники филадельфов, планы которых Малэ слишком скоро и слишком рано раскрыл, я встретился с тобой, другом Уде. Я признал в тебе товарища по оружию, я полюбил тебя, как сына. Ты мне сказал однажды: «Я – отец Марсель, верь мне и не расспрашивай». Я знал, что ты не способен на ложь, я отвечал тебе: Марсель твоя дочь, верю тебе. Марсели я велел тебя поцеловать, и пакт был заключен. Ты мне ничего не объяснил, я тебя не расспрашивал. Но как мог ты, брат по оружию, у которого не было тайн от меня, который делил со старым воином надежды, ненависти, привязанности, как мог ты молчать, когда дело шло о ребенке, который для меня дороже всего в мире? Понимал ли ты мое нетерпение, которое иногда прорывалось наружу помимо меня?
По временам мне безумно хотелось отнять у тебя Марсель, закричать тебе: ты солгал, она моя, только моя! Но появлялась она, протягивала руку каждому из нас, называя одного отцом, другого дедушкой, и лишь только она заговорит, мои сомнения исчезали; я верил, что ты открыл мне истину.
В настоящее время, Жан Шен, обстоятельства изменились. Мы мужчины, и нам нечего сентиментальничать. Борьба, которая готовится, будет ужасна, ты или я, а, может быть, и мы оба исчезнем с лица земли, уничтоженные картечью. Так как ни ты, ни я, мы себя щадить не будем, быть может, в эту самую минуту какой-нибудь солдат заряжает орудие, которому суждено нас убить.
Что ж делать – но Марсель! Если ты погибнешь, неужели ты хочешь, чтобы она осталась навсегда найденышем, без роду и племени, без всяких прав, без всякого общественного положения… Если я останусь жив, положим, я ее усыновлю, но если я тоже буду убит, неужели ты хочешь, чтобы она осталась дважды одинокой, выброшенной из общества; глупые предрассудки, которые тебе известны… Вот, приятель, что я считал себя обязанным тебе высказать. Марсель в Бомоне, она не пожелала быть вдалеке от нас; эта храбрая девушка, которая и нас любит и французское отечество, последовала из сострадания ко мне, из любви к тебе, из преданности ко всем людям, которым предстоят страдания. Если ты непременно желаешь, чтобы она не знала истины… пусть, по крайней мере, в случае смерти нас обоих, она знает свое имя. Неужели я должен об этом у тебя ходатайствовать? Одно только слово еще – неужели тебе это все никогда не приходило самому в голову, Жан Шен? В жизни вообще, а в наше время в особенности, могут быть трагические случайности. Что, если когда нас не станет, она, не подозревая того, не желая, очутится лицом к лицу с кем-нибудь из своей семьи, с сестрой, с матерью?..
Автор изобретательно продолжает повествование широко известного романа А. Дюма «Граф Монте-Кристо», прослеживает дальнейшую судьбу персонажей романа.
Жюль Лермина — французский писатель, ученик и последователь Александра Дюма, внесший значительный вклад в развитие детективной литературы. Роман «Сто тысяч франков в награду» — одно из самых ярких произведений писателя. Торжество по случаю бракосочетания графа Керу и прекрасной мадемуазель Элен Савернье внезапно оборачивается кошмаром. Новоиспеченная графиня Керу становится жертвой чудовищного преступления. Местечко Трамбле охвачено ужасом, подозрения падают на невинных людей… В то же время исчезает прекрасная куртизанка Нана Солейль.
Может ли смертный человек жить долго… очень долго… вечно?Герой рассказа Ж. Лермина, врач и гипнотизёр, нашел способ продлить себе жизнь — за счёт других. И лишь одно помешало ему жить бесконечно долго…
Впервые на русском языке — последний научно-фантастический роман французского автора приключенческой и фантастической прозы Жюля Лермина (1839–1919). «Парижский кошмар» — это одновременно и детектив, в котором английский сыщик Бобби скрещивает шпаги с ловкими французскими журналистами, и история гениального, но вышедшего из-под контроля изобретения, и даже рассказ о вторжении в Париж ископаемых чудовищ.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
XVII век. Франш-Конте, главное яблоко раздора европейских держав, отошло к испанской короне. Жители вольного графства с уважением относились к испанскому королю, не менявшему их жизненный уклад, но терпеть не могли Францию, которая как назойливая муха все время вилась вокруг их границ. Поэтому, когда кардинал Ришелье объявил войну Испании, жители Франш-Конте объявили свою войну Франции. Одним из наиболее известных героев этой войны был капитан Лакюзон. Его любили и знали все в округе, он стал воплощением свободы и олицетворением храбрости.
Легенда о Нельской башне – одна из самых страшных загадок французской истории. Говорят, что во времена правления сына Железного короля Филиппа IV неподалеку от стен башни парижане вылавливали в Сене не только рыбу… Знаменитый французский писатель Мишель Зевако (1860–1918), чьи романы известны в России благодаря фильмам с участием Жана Маре и других замечательных актеров, дает свою версию драматических событий, произошедших в начале XIV века при дворе Капетингов, самой длинной династии французских королей. Роман «Тайны Нельской башни» публикуется на русском языке впервые.
Париж, 1314 год. На французском троне король Людовик X Сварливый, бездарный правитель из династии Капетингов, отдавший власть в государстве своему дяде – графу де Валуа. Его жестокий соперник – Ангерран де Мариньи, первый министр королевства – всеми силами пытается сохранить для себя привилегии времен Железного короля Филиппа IV. В стране царят бесчинства и произвол. Бакалавр из Сорбонны Жан Буридан и его отважные друзья объявляют войну двору Капетингов и лично Маргарите Бургундской, коварной властительнице, для которой не существует ни преград, ни угрызений совести.
Роман «Девятое термидора», созданный выдающимся русским писателем и философом Марком Алдановым, посвящен свержению диктатуры якобинцев и гибели их лидера Максимилиана Робеспьера. Автор нашел логичное объяснение загадки драматических и весьма противоречивых событий, произошедших накануне смерти французского диктатора. Данный роман входит в тетралогию «Мыслитель», охватывающую огромную панораму мировой истории от Французской революции и царствования Павла I до заката Наполеоновской империи.