Ройал - [21]

— Ты ведь знаешь, — я не смотрю на нее, мой тон безразличный и ровный.

Я хватаю свою рабочую рубашку с крючка за стойкой регистрации. Мое имя нашито на груди глубоким синим цветом. Тем самым цветом, в который я покрашу свой «Челленджер», как только получу свою зарплату. Колокольчики на двери дребезжат, извещая о том, что клиент ушел, и наша стоянка пустеет.

— Нам доставят «Эскалейд» примерно через час, — Пандора надувает пузырь из жвачки неоново-розового цвета. Вероятно, со вкусом арбуза. Ее язык всегда на вкус как арбуз. — Реально в плохом состоянии. Как спереди, так и сзади. Это конец, но все равно владелец хочет ее починить. Держу пари, у машины имеется огромное заднее сиденье.

Она подмигивает.

Я перевожу взгляд в сторону кабинета, где за компьютером сидит отец Пандоры и слишком громко слушает классический рок. Мужчина весь в татуировках, отсидел два срока и улыбается золотыми зубами, словно постоянно дрался в барах. Этот старый сукин сын упрямый и грубый во всех проявлениях, но он дал мне работу, когда никто не хотел помочь.

— Где ты был прошлой ночью? — Пандора наклоняется над прилавком, виляя попкой и ухмыляясь. — Я писала тебе. Не хотела, чтобы ты упустил шанс с дочерью босса.

Мой взгляд снова возвращается к Роду, который совершенно не обращает внимания на происходящее. Дочь босса — не большое достижение, но, черт побери, она напоминает мне кое кого — мою единственную слабость.

Иногда, в самые отчаянные времена, человеку нужен хоть кто-то.

— Давай, — говорит она, — я знаю, что завожу тебя так же, как ты заводишь меня.

Пандора Паттерсон — дешевая копия Деми Роузвуд. Черные волосы, полные губы, большие сиськи, круглые голубые глаза. Хотя у Пандоры немного резкий взгляд. Она менее утончена, ее руки покрыты татуировками. Кричаще-красные губы. Гортанный смех. С вечным запахом сигаретного дыма и алкоголя. Она, конечно же, не замена самому важному созданию на свете, но я мужчина с ограниченными возможностями, и Пандора ни разу не осуждала меня.

— Я же тебе говорил, — говорю я. — Мы не можем больше этого делать.

Она дуется и проводит заостренным ногтем по своей щеке, будто плачет. Затем крадется ко мне и обвивает руками мои плечи.

— Боже, Ройал, ты такой чертовски дразнящий, — Пандора прижимается ко мне грудью и наклоняется к уху. — Я думала о тебе прошлой ночью. Ничто не заставляет меня кончать сильнее, чем мысль обо всех этих озорных вещах, которые ты делаешь со мной в задней части мастерской после того, как папа уходит.

Пандора еще та развратная шлюха. Она любит острые ощущения, особенно быть почти пойманной, и любит трахаться с мужчинами такого типа, за которыми ее отец будет гоняться с ружьем. Даже ужасный Род Паттерсон хочет лучшего для своей своенравной дочери.

Она проводит пальцами по моим волосам, сжимая их, и рывком прижимается ртом к моим губам. Ее дыхание с запахом сигарет наполняет мои легкие, когда она смеется.

— Ты такой замученный, — говорит она. — И знаешь, что? Думаю, именно поэтому я не могу выкинуть тебя из головы. Я просто хочу помочь тебе.

— Мне не нужно помогать.

— Каждый человек нуждается в помощи.

— Это не значит, что люди хотят этого.

— Тьфу. Ты такой упрямый, — она легко ударяет меня в грудь. — Сломленный и осторожный.

Ладонью она скользит к передней части моих брюк, прежде чем схватить мой член. Я предполагаю, что это можно считать сексуальным домогательством, но оно меня не беспокоит. Я прошел через дерьмо и похуже, чем большегрудая сексуальная наркоманка, лапающая меня. Пандора нежно сжимает мой член и смотрит мне в глаза. Из кабинета ее отца доносится «Fortunate Son» (Прим: Удачливый сын) группы CCR’s, в такт которой Род стучит ногой, и это всего в пяти метрах от нас, что вызывает испарину на спине.

Я не могу позволить себе потерять эту работу.

— И я чертовски люблю это, — она освобождает меня от своих объятий и возвращается к стойке регистрации, чтобы ответить на звонок телефона. — «Автомастерская Паттерсона».

Пандора зажимает ноготь между губами и подмигивает мне.

— Не хочу разговаривать с тобой, — она бросает трубку, пожимая плечами. Когда ее плечи двигаются, то становится видно верхнюю часть ложбинки между грудей. Это было сделано намеренно, нет сомнений. — Никого нет.

Снаружи подъезжает «Линкольн», ржавый и без бампера. Предполагаю, что хозяин нуждается в оценке. Я направляюсь к столу, чтобы взять ручку и блокнот, и Пандора лукаво улыбается, когда я шагаю в ее сторону.

— Нет, — говорю я.

— Что, ты теперь гей? — говорит она достаточно громко, что ее отец мог бы услышать, если бы не был так занят, напевая «Sweet Home Alabama» (Прим: Алабама — милый дом). Пандора упирается рукой в левое бедро. — Прекрати делать вид, что больше этого не хочешь.

У нас уже был разговор об этом несколько недель назад. Почему она снова его затевает?

— Ты пытаешься втянуть меня в неприятности? — мой тон низкий и резкий. Я качаю головой. У меня нет времени на это. — Не смей, Пандора.

Мне действительно нужно найти новую чертову работу.

Глава 10

Ройал

Поездка от «Автомастерской Паттерсона» до моей квартиры в Глиддене занимает всего тридцать минут, и так случилось, что Рикстон Фоллс находится по пути.