Рой: Битва бессмертных - [3]

Признаться, это был психологический прием: Алексей хотел раззадорить собеседника, надеялся, что тот загорится, начнет болтать без умолку, а хитроумному Меркурьеву только этого и надо, глядишь, кое-что и выведает.

Увы, ничего подобного не случилось. Профессор выслушал бойкую тираду с полным равнодушием, а потом устало снял очки, покусал дужку и скучным голосом заявил, что это наивное представление о науке, по крайней мере о генетике.

— Это, знаете, — он махнул рукой в сторону, — дело философов или фантастов — в облаках витать. А мы люди земные, от философии далекие. Наше дело опыты, наблюдения, расчеты — день за днем, месяц за месяцем… Сенсации в других местах искать надо, не у нас, это уж точно.

Меркурьев покривил душой, тут же заверив, что ему сенсации ни к чему, наоборот, интересны как раз те самые будни — черновая, не парадная жизнь науки, отчего и хотелось бы познакомиться с рядовыми сотрудниками, посмотреть их за работой, понаблюдать за проведением опытов… Зам отнесся к этому как к общественной нагрузке, бессмысленной, но неизбежной: вздохнул, позвонил завхозу, чтобы тот принес комплект спецодежды — халат, бахилы, марлевую маску… Сам облачился в то же, и они отправились на экскурсию по институту.

3

Память у Алексея была прочная, профессиональная: сейчас, сидя за компьютером, он легко восстановил события. То есть как они с Семеном Ильичом зашли в одну лабораторию, в другую… Сотрудники, как полагается при появлении начальства, да еще в компании с журналистом, вели себя сдержанно, на вопросы отвечали общими дежурными фразами.

Меркурьев примерно такое и предполагал, не учел только одного обстоятельства: он думал, что сумеет кое-что распознать по недомолвкам и выражениям лиц сотрудников — внутреннюю напряженность, к примеру, или еще какие прозрачные намеки. Но в том-то и беда, что лиц как таковых не было! Все в лабораториях были в масках и шапочках — одни глаза. На вопросы отвечали кратко, сухо, без эмоций.

Алексей побывал в разных лабораториях, выслушал мудреные речи, добросовестно записал данные — но все это было не то, не за этим он сюда пришел. Нужно было срочно что-то придумать. И он придумал. После посещения очередной лаборатории он забеспокоился, что не преминул заметить его сопровождающий.

— Вас что-то беспокоит? — осведомился Семен Ильич.

— Да. Честно говоря, не успел позавтракать… У вас тут можно где-нибудь перекусить?

— Конечно, — равнодушно отозвался провожатый. — Сейчас организуем.

Меркурьев поспешил заверить, что не стоит беспокоиться, он сам найдет столовую, видел ведь — мимо проходили. К тому же понаблюдает, как обедают сотрудники, — для хорошего очерка просто необходимо окунуться в среду…

Зам опять без особых чувств согласился, и они временно распрощались.

Время было обеденное, и в столовой толпились и шумели сотрудники — в большинстве своем молодые люди. Без масок и шапочек они казались раскованными, не то что на рабочих местах. Алексей скромно пристроился в очередь, взял дежурное блюдо — первое, второе, сок, затем обосновался в углу так, чтобы обозревать весь зал.

Вскоре к его столику с подносом подошел кучерявый парень.

— Разрешите? — осведомился тот.

— Конечно, конечно! — Алексей с готовностью подвинул в сторону свои тарелки.

— Спасибо. — Молодой человек поставил поднос, уселся напротив. — Вы меня не узнаете?..

Выяснилось, что Меркурьев полчаса назад побывал в их лаборатории, где в масках все были неразличимы. Артем, так звали биолога, как раз отвечал на его вопросы.

За едой поговорили о том о сем — совершенно пустой, формально-вежливый разговор… Однако вскоре Алексей заметил, что молодой человек явно что-то хочет сказать, но не смеет здесь, в стенах института. Наскоро проглотив остатки обеда, журналист улыбнулся:

— Рад был с вами познакомиться. Если возникнет желание пообщаться… — Он ловко просунул меж тарелок визитку. — Буду рад встретиться, поговорить о проблемах науки.

Попрощался и двинулся к выходу.

Остальное время в институте прошло обыденно. Визитер слушал, кивал, чиркал в блокнот, включал и выключал цифровой диктофон. Под конец поблагодарил зама и поспешил откланяться.

В целом у Меркурьева все же сложилось впечатление некой недоговоренности — о чем и доложил шефу, подтвердив подозрения последнего. Правда, фактов было ноль. Единственная зацепка — молодой сотрудник Артем. Поэтому закончил он свой отчет на оптимистической ноте:

— Уверен, парень вскоре позвонит.

Редактор почесал лысину тупым концом карандаша:

— Позвонит — не позвонит… А ждать нам некогда. Давай статью срочно в номер. Пиши так, как обговорили нынче, — дескать, кое-что знаем, но пока не раскрываем всех карт. А позже дадим бомбу. Ждите продолжения.

— Палыч, а будет ли бомба? — позволил себе усомниться Меркурьев.

На что редактор ответил давно знакомой ему житейской мудростью:

— Подумаем об этом завтра. И вообще, это уже не твоя забота. Главное — ввязаться в бой, а там видно будет… Я тут еще кой-какие свои контакты задействую. Глядишь, подкину тебе жареных фактов. Давай работай!

…И вот, заканчивая статью, Алексей вспомнил все это в связи со звонком зоркой бабуси. Нет, удивительные все-таки случаются совпадения! Он покачал головой и отстучал название очерка — его привычкой было придумывать заголовки в финале работы над материалом: «ЗА СЕМЬЮ ЗАМКАМИ ГЕНЕТИКИ. Тайны, которые хранят стены биологического института».