Ротмистр авиации - [17]

— Дневной швейцар?

— Да, дневной.

— Хорошо, дальше.

— Прислуга, убирающая в квартире.

— Все?

Ефимов покосился на Полуэктова. Курново повторил:

— Я спрашиваю — все?

— Идут данные от Михаила Игнатьевича.

— Вы хотите сказать — из «Аквариума»? Он часто там бывает? Штабс-ротмистр?

Полуэктов от волнения побагровел.

— Довольно часто. Вот материал.

— Что скажете вы, ротмистр? Как часто этот Киёмура бывает в «Аквариуме»?

Ефимов поцарапал папку, будто в ней было спасение.

— Когда в Петербурге, почти ежедневно.

— С кем?

— Как правило, с сотрудниками посольства.

— Ротмистр, вы знаете, что такое служебное несоответствие? — Курново холодно улыбнулся.

— Ваше высокоблагородие…

— Как часто он отлучался из Петербурга? Отвечайте!

— Владимир Алексеевич, у него совершенно официальные деловые контакты. Он уезжал в Москву, Нижний, Самару.

— В Москву, Нижний, Самару? Вы это проверили? Нет? Послушайте, кто вам дал право так работать! Молчать!.. Идите, вы свободны.

— Владимир Алексеевич…

— Я сказал — идите.

Ротмистр, взяв папку и двигаясь боком, вышел из кабинета. Полуэктов побагровел еще больше. Курново, не глядя на него, достал из верхнего кармана батистовый платок. Вздохнул, приложил платок к носу, понюхал и спрятал в карман.

— Михаил Игнатьевич, давайте посмотрим, что в «Аквариуме».

— С удовольствием, — Полуэктов раскрыл папку, сверху лежали личные дела. Штабс-ротмистр сейчас явно не спешил, стараясь выиграть время. — Как будем, выборочно или по списку?

— Все равно. Главное, чтоб были фото. Есть?

— А как же. Фото у меня на каждого. С кого начнем? С прислуги?

— Давайте с прислуги. И показывайте фото Александру Ионовичу.

— Слушаюсь.

Продолжая выигрывать время, Полуэктов отобрал несколько дел, протянул Губареву.

— Смотрите, Александр Ионович, среди официантов — Киреев, Развалов, Лонщаков. Это, так сказать, давняя агентура.

Губарев бегло просмотрел фото: со второго досье на него глянуло круглое лицо с нитевидными усиками. «Развалов Никанор Евсеевич, 1880 г, р. Православный. Женат. Член «С. р. н.»[12] Рекоменд. к агентурной работе — жанд. крп. МВД». Полуэктов пояснил:

— Это агенты среднего звена. Кроме того, метрдотель и шеф-повар. Александр Ионович, надеюсь, вы понимаете, имеются в виду только наши агенты. Люди охранного отделения делятся с нами, если попросим. Но их больше интересует уголовный элемент и контрабанда. С артистами так: их у нас шестеро. Иллюзионист Зауэр, певица Тарновская, четыре девицы из кордебалета: Негина, Ринк, Оссовская, Зарембская.

— У японцев есть отношения с артистками?

— В частности?

— Меня интересует Танака или Киёмура.

— По нашей инициативе в связь с японцами девицы не вступали.

Губарев вернул фото штабс-ротмистру.

— Спасибо. Вам ничего не говорит фамилия «Ставрова»?

— Шансонная субретка, сезонный ангажемент, как же. Очень хорошо знаю. Нет, на нас Ставрова не работает.

— На охранное отделение?

— Вряд ли, она им не нужна.

— А иностранцы?

— Если вы имеете в виду Танаку, скажу — есть сведения, что Танака делает Ставровой презенты в солидной сумме. Но считать, что Ставрова сотрудничает с японцами, пока нет ни оснований, ни материала. Как вам это объяснить… Вопрос несколько деликатный. Это театральный мир, у них свои законы: деньгами, которые ей дает Танака, Ставрова делится с труппой. На их языке это называется парное. Что же касается связи… Она может с ним, простите, спать, но насчет сбора шпионских данных — вряд ли.

Полуэктов ухмыльнулся. Губарев посмотрел на Курново: у меня, мол, все. Полковник кивнул.

— Спасибо, Михаил Игнатьевич. Я вас сегодня еще вызову.

Полуэктов вышел. Курново повернулся, каким-то особенно тягучим шагом подошел к столу, привстал на носках.

— Киёмура — лицо достаточно известное в Петербурге, — потеряться теперь он не может. Думаю, это опытный разведчик, если нам ничего не может сообщить даже его секретарша.

Губарев хмыкнул.

— Слишком опытный.

— Что вы имеете в виду?

— Боюсь, секретарша перекуплена.

Курново взял с края пепельницы недокуренную сигару, прикурил, сделал затяжку. Положил сигару на прежнее место.

— Проверим, вполне может быть. Но это только подтверждает нашу общую мысль — он опытен. Внедрять вас в «Аквариум» обычным, банальным способом глупо, с каждым из нашей агентуры могло случиться то же, в чем вы подозреваете секретаршу Киёмуры. В «Аквариуме» полно богатых бездельников, всевозможных незаконных греческих принцев, побочных детей бухарского эмира, наследников румынских миллионеров и так далее. Они сидят в варьете, пьют, путаются с артистками, непрерывно играют в бильярд и в карты. Я предлагаю вам стать одним из них, но этого мало. Нашей агентуре, а также людям охранки мы поручим следить за вами, как за предполагаемым германским шпионом. Именно германским, потому что в данном случае немцы нас не интересуют. Пусть себе проверяют свои списки, нам важно, чтобы эту новость узнали японцы. Бюджет ПКРБ ограничен, для того, чтобы по вечерам вы сидели в варьете, средств хватит, но в карты и бильярд — извольте выигрывать. Думаю, вам подойдет амплуа сына владельца крупного имения, лучше всего с какой-нибудь германской фамилией. Квартиру снимете на Петроградской стороне, ознакомьтесь с вариантами — прямо сейчас, в хозчасти. Там же получите деньги и документы. «Аптекаря» предупрежу, дам ему все необходимые указания. Встречи со мной строго на конспиративной основе, запомните адрес: Кронверкская, пять, квартира три, условная фраза — вызов в банк. Самовольно явки в мой кабинет типа нынешней — запрещаю. Запомнили?