Рота, подъем! - [25]

– Нет, не смогу.

– Прапорщик, – тут же развернулся полковник, – ты кого мне привез? Забери его обратно нахер и привези мне…

– Товарищ, полковник, но это же не я решаю? – развел руками фельдшер.

– Ладно, – махнул рукой полковник, – УАЗик сдать. Тебя, – указал он на сержанта-писаря, – пусть проверят наши писари, чего ты там можешь. А вы оба можете возвращаться.

"Нет худа, без добра", – подумал я. – "И прокатился, и другое место посмотрел, теперь и вернуться можно, а послезавтра мои приедут. Еще и Катерина обещала".

– Пошли, – грустно сказал мне прапорщик. – А чего ты не сказал там, что ты писарь?

– Так не умею я…

– А тебе же ваш начштаба приказал…

– Но я действительно не умею, – развел я руками.

– Зря ты так, достанется тебе. Пошли, пообедаем.

Прапорщики в советской армии – это страшная сила. Фельдшер тут же повел меня в столовую, провел переговоры, и нас неплохо накормили, как командировочных. Деньги в размере одного рубля и тридцати копеек остались у прапорщика, но я не смог набраться смелости и попросить свою часть.

К вечеру вся наша команда собралась вновь.

– Ба, знакомые все лица, – хлопнул меня по плечу водила. – Как дела? Жив, курилка?

– Так я им не нужен, – радостно, как старому знакомому, ответил я, – а ты чего?

– А я не затормозил вовремя, когда надо было. Ну, они и отправили меня назад, мол, испорченные машины шлют. Садись, сейчас назад поедем.

В машине уже дремал сержант-пехотинец.

– Товарищ сержант, а Вас почему назад?

– Придурки. Попросили написать текст, а чего я тут забыл? Я и у нас в части не плохо живу. Я написал, как курица лапой, и… не подошел. Больше мне делать там нечего, как на гороховецких вкалывать, пусть теперь сами…

Поздно ночью мы вернулись в уже ставшую родной дивизию. Каждый пошел к себе. Я зашел в штаб полка, чтобы доложить о прибытии, как мне посоветовал Сергей, но оказалось, что дежурному по полку плевать, кто я и что, а больше в штабе никого уже не было. Я пошел в батарею, надеясь, что все спят и не будут приставать с лишними вопросами. Так и оказалось. Батарея дружно посапывала, кроме наряда.

– Вернулся? – удивился дежурный младший сержант. – А сказали, что ты в Гороховце.

– Был Гороховец и весь вышел. Вернулся в родные пенаты, – радостно ответил я.

– Ну-ну. Отбой! Утром будешь с командирами решать свои вопросы.

Умывшись, я пошел спать. Мне было хорошо и спокойно. День непонятных переживаний кончился и кончился не так уж и плохо. Я лежал на своей пружинистой кровати под белой простыней рядом с теми, к кому уже успел привыкнуть за прошедший месяц, и думал о том, что через считанные часы ко мне должны приехать родные, по которым я ужасно соскучился. Это состояние приятного ожидания приносило теплые, сентиментальные ощущения, с которыми я и заснул.

Перевод

– Батарея, подъем, – зычный голос дежурного по батарее сержанта вернул меня в реальность из мира снов. – Подъем! Мыться, одеваться, убираться…

Моего отсутствия как будто бы никто не заметил. Все шло по распорядку, только внутренний голос подсказывал, что история с поездкой еще не закончилась. Я старался его не слышать, но он настойчиво дергал меня изнутри: "Погоди, погоди, о тебе вспомнят.

Обязательно вспомнят".

В перерыве Володя поделился со мной новостью:

– Ты слышал, что нам в дивизион какого-то крутого писаря из пехоты дают? Его мать – родственница комполка, вот и попросила перевести сынка под его крылышко. Но они не могут его просто так взять, им надо вместо него кого-то в пехоту отправить, типа обмен.

– Ну, нас-то это точно не коснется, – отпарировал я, вновь заглушая начинающую подниматься внутри меня интуицию.

Мы отправились строиться для того, чтобы дружно и с песней пойти в столовую для поглощения очередной порции пшенной каши и положенных пятнадцати грамм масла.

– Товарищ гвардии старший сержант, – подошел я после завтрака к замком взвода, – мне надо командировку в штаб полка отнести. Я сбегаю?

– Сбегай, – спокойно сказал командир, – одна нога здесь – другая там. Свободен.

В штабе полка младший сержант, выдававший мне документы за день до этого, очень удивился, увидев меня.

– А начштаба ты еще не видел? – посмотрел он на меня.

– Неа, – вздрогнул я, – а зачем он мне?

– Тебе? Иди в батарею, бумаги и военный билет оставь, если понадобится, я позвоню.

Не успел я войти в баратею:

– Ханин, ты где шляешься? Тебя в штаб полка, бегом! – замполит роты выглядел, как попавший в переделку воробей.

– Да я только, что оттуда…

– Когда? Вчера? Я сказал НЕМЕДЛЕННО. Ты по-русски понимаешь? Тебя в школе русскому языку учили? Я же тебе вроде по-русски говорю!!

– Понимаю. Но я только сейчас там был – документы отдал…

Старлей поднял трубку:

– Дай мне дежурного. Кто там хотел этого Ханина? Он говорит, что только что был? КТО??

Этот монолог с телефонной трубкой не предвещал ничего хорошего, и я услышал уже в свою сторону:

– Бегом в штаб полка, тебя там начальник штаба ждет.

Зачем меня, солдата-первогодку, мог ждать начальник штаба артиллерийского полка, я немного догадывался. Медаль или почетную грамоту мне точно вручать никто не собирался, но избежать похода в штаб полка я не мог. Живот начинало потихоньку сводить в преддверии предстоящих неприятностей, но делать было нечего, и я пошел по уже известному мне пути.