Рота - [34]
Вскоре начальник автоколонны созвал на собрание в актовом зале всех еще числившихся и уже уволившихся сотрудников. Рядом с ним в президиуме под не снятым еще портретом Ленина сидели двое в камуфляже. Одного Хамзат узнал сразу – это был Салман Радуев. Другого – чужого – звали Джохаром. Да, там был еще третий, капитан первого ранга, кажется, бывший военком Чечни, но он больше молчал. А про Джохара выяснилось, что он – настоящий генерал, опытный и знающий, которому можно верить… Джохар говорил, что и в Москве уже понимают: пришло время чеченцам строить собственное государство – как в Эстонии или Литве. А раз так – то и собственная армия потребуется!
…Хамзат, вообще-то, ни в какую армию не рвался – если это будет такая же армия, в которой служил брат, то делать там нечего: денег не платят, пол мыть заставляют… Однако выступавший после Джохара Салман сказал, что другого выхода нет. Но успокоил, пообещал, что большой войны не будет, потому как Джохара в Москве знают – он договорится… И тут же бывший главный механик объявил о создании на базе автоколонны отряда народного ополчения. Все, конечно, записались, тем более что оказавшийся на собрании гость-чеченец из Иордании – выдал «подъемные» по 50 долларов, а таких денег теперь и за три месяца было не заработать. Собрание завершилось жертвоприношением во славу свободной Ичкерии – Хамзат давно не ел столько баранины. С тех пор у него вкус свободы ассоциировался со вкусом нежнейшего и ароматнейшего шашлыка…
Потом воодушевленные ополченцы поехали на автобусах под зелеными (с волком) флагами в Грозный, где допоздна танцевали ритуальный танец «зикр». В этом танце Хамзат почувствовал, что весь народ заодно, безо всяких тейпов… На импровизированном митинге вспоминали героев антирусского сопротивления имама Шамиля и шейха Мансура, про которых только предатели говорят, что они не чеченцы «Имам Шамиль и шейх Мансур – герои горского сопротивления в XIX-веке, по происхождению были аварцами, а не чеченцами.». Чеченцы – это все, кто не покорился! Хорошо сказал тогда писатель Яндарбиев:
– И убитый падай в сторону врага! Если ничего не можешь сделать – испугай его хоть этим!
Во время митинга же объявили: «московский гэбист» оказал сопротивление, народ его казнил, и никому за это ничего не было, стало быть, в Грозном уже другая власть, своя, а не московская.
…Оружие Хамзат получил тут же, в Грозном. Автоматы выдавали всем, кто записался в ополчение, потом выдали и форму-«афганку». Экипированных ополченцев сразу же отправили «освобождать братьев, посаженных в тюрьму московским режимом». Впрочем, Хамзат с товарищами подошли к тюрьме, когда недолгая перестрелка там уже стихла. Среди освобожденных (из которых половина, кстати говоря, были не чеченцами) он увидел и брата Ису. Они долго плясали вместе обнявшись в кружке. Свобода!
На следующий день братья вернулись в Гудермес устанавливать новую власть.
Отец и старший брат Ахмат выслушали их горячий, но подробный рассказ, переглянулись хмуро, взяли бутылку водки и ушли в гараж. Ахмат после армии служил несколько лет в Аргунском РОВД, но уволился, когда сел Иса. Ночью Ахмат разбудил Хамзата:
– Коран ты унес в свою колонну… Вот записная книжка деда. Видишь, тут тоже написано по-арабски: «Во имя Аллаха, Милостивого и Милосердного…» Поклянись исполнить то, что скажу!
Для чеченца отказ в просьбе старшему брату – событие экстраординарное. Хамзат поклялся. Тогда только Ахмат сказал:
– Сегодня уходит Елена Сергеевна с дочерью. Клянись, что ни с Ленки, ни с Ольги не упадет ни один волосок. Проводишь их до вокзала. Потом делай, что хочешь. Сам себя простишь или накажешь…
Русские уходили из Чечни безропотно. К дому Елены Сергеевны – учительницы из Питера, в которую был влюблен Ахмат Алихаджиев, Хамзат и еще двое из его отряда успели вовремя. Русские уже завершали погрузку. Вокруг стояла толпа. Молодежь улюлюкала, некоторые отбирали у уезжающих ключи. Многие бывшие чеченцы-соседи отказывались дать русским даже тележку до вокзала. Освобождался почти весь пятиэтажный дом. Правда, были и те немногие, кто давал русским на дорогу деньги и помидоры – так, чтобы никто не видел, И плакали, одинаково поминая Дудаева, Ельцина и Горбачева.
Хамзат нес два чемодана и еще наволочку на веревке. Елена Сергеевна тащила что-то замотанное в матрас. А одиннадцатилетняя Ольга тянула за собой по асфальту груженные кухонной утварью детские саночки. Поверх всего на саночках лежали какие-то альбомы и икона…
К вокзалу русские шли молча, почти что колонной человек в сто. С понедельника-то уже все поезда на Москву отменялись. Время от времени сзади кто-то ругался, кричал и плакал. Молодые чеченцы лапали уезжающих женщин, откровенно, безнаказанно, с азартом. Тискали в основном блондинок, но не пропускали и черненьких. На спор, а проигравших не было.
(Потом одноклассник Сулим покажет Хамзату целый целлофановый пакет женских трусиков-трофеев и солидно скажет – почему-то по-русски:
– Гразный, толстый – нэ брал. Только девочек. У мэ-ня – одиннадцать. У Мовсара – семь. С колготки.)
Но Елена Сергеевна с Ольгой добрались к поезду под защитой. Их не тронули, хотя крики вспыхивали даже на самом перроне. Елена Сергеевна находилась словно в прострации, а Ольга все время дрожала. Дико, истерично смеяться она начала только из окна вагона. Так смеются только от смертельного страха.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист» повествует о судьбе Андрея Обнорского, переводчика, прослужившего с перерывами в Южном Йемене и Ливии с 1985 по 1991 годы. Возвратясь на Родину, Обнорский стал работать в молодежной газете Санкт-Петербурга, вести криминальную хронику. Именно ему передал досье на Антибиотика погибший Сергей Челищев. Образ Обнорского — автобиографичен.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат» — первая книга этого цикла. Все персонажи — вымышлены, но атмосфера и настроение тех лет переданы достаточно точно. Описаны реальные комбинации и способы «делания» денег в тот период.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат-2» продолжает рассказ о судьбах Сергея Челищева и Олега Званцева с того самого момента, на котором закончился роман «Адвокат».
«Бандитский Петербург-98» – это цикл очерков, посвященных природе российского бандитизма в его становлении и развитии, написанных живо и увлекательно, включающих как экскурсы в историю, так и интервью с современными «криминальными персонажами». А. Константинов демонстрирует глубокое знание материала, но движет им не просто холодный интерес исследователя. Автор озабочен создавшейся в нашем обществе ненормальной ситуацией и пытается вместе с читателем найти способы выхода из нее.В отличие от обычной преступности, противодействующей государственным институтам общества, организованная преступность, наступая на общество, использует эти институты в своих целях.Аулов Н.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист-2» продолжает рассказ о судьбе Андрея Обнорского. Обнорский, журналист криминального отдела Санкт-Петербургской молодежной газеты, впутывается в историю с кражей картины «Эгина» из одной частной коллекции. Исследуя обстоятельства дела, Обнорский сталкивается с вором в законе Антибиотиком, о котором до сих пор был только наслышан.
«Адвокат», «Журналист», «Сочинитель»… Эта блестящая трилогия Андрея Константинова рассказывает историю петербургского криминального журналиста. Новая совместная работа Андрея Константинова и Александра Новикова — роман «Арестант» — рассказывает о дальнейшей судьбе главного героя Андрея Обнорского. Популярность трилогии оказалась столь велика, что известный режиссер Владимир Бортко снял по ней многосерийный телефильм «Бандитский Петербург», где заняты звезды российского театра и кино: Обнорский — АлександрДомогаров, Барон — Кирилл Лавров, Вощанов — Андрей Толубеев, Гурген — Армен Джигарханян, Кудасов — Евгений Сидихин.
Трудно представить, до какой низости может дойти тот, кого теперь принято называть «авторитетом». Уверенный в безнаказанности, он изощренно жестоко мстит судье, упрятавшей на несколько дней его сына-насильника в следственный изолятор.В неравном единоборстве доведенной до отчаяния судьи и ее неуязвимого и всесильного противника раскрывается куда более трагическая история — судьба бывших офицеров-спецназовцев…
открыть Европейский вид человечества составляет в наши дни уже менее девятой населения Земли. В таком значительном преобладании прочих рас и быстроте убывания, нравственного вырождения, малого воспроизводства и растущего захвата генов чужаками европейскую породу можно справедливо считать вошедшею в состояние глубокого упадка. Приняв же во внимание, что Белые женщины детородного возраста насчитывают по щедрым меркам лишь одну пятидесятую мирового населения, а чадолюбивые среди них — и просто крупицы, нашу расу нужно трезво видеть как твёрдо вставшую на путь вымирания, а в условиях несбавляемого напора Третьего мира — близкую к исчезновению.
Перед вами уникальная историческая повесть, рассказывающая о жизни очень талантливого ведуна по имени Гамаюн, жившего в тот момент, когда на территорию раздробленной Руси вторглись многочисленные татаро-монгольские Орды, в первой половине XIII века. Реальные исторические персонажи легендарной эпохи (Коловрат; Невский; Бату-хан и прочие). Фольклорная нежить, видимая только «ведающим людям». Реальные и выдуманные битвы, на полях которых побывает ведун. Эта история, полная противоречий, преодоления, драмы и предательств ждёт вас на страницах повести и заставит по-новому взглянуть на привычную историю.
Денис Гребски (в недавнем прошлом — Денис Гребенщиков), американский журналист и автор модных детективов, после убийства своей знакомой Зои Рафалович невольно становится главным участником загадочных и кровавых событий, разворачивающихся на территории нескольких государств. В центре внимания преступных группировок, а также известных политиков оказывается компромат, который может кардинально повлиять на исход президентских выборов.
Призраки прошлого не отпускают его, даже когда он сам уже практически мёртв. Его душа погибла, но тело жаждет расставить точки над "i". Всем воздастся за все их грехи. Он станет орудием отмщения, заставит вспомнить самые яркие кошмары, не упустит никого. Весь мир криминала знает его как Дарующего Смерть — убийцу, что готов настичь любого. И не важно, сколько вокруг охраны. Он пройдёт сквозь неё и убьёт тебя, если ты попал в его список. Содержит нецензурную брань.
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.