Ростов Великий - [261]

— Вот что, Неждан Иванович. Надо ехать к Александру Ярославичу. Хочется послушать его совета. Если уж он сам не захочет направиться в Орду, то пусть отрядит моего Бориса. Надо снаряжать его с великими дарами, чтобы задобрить обоих ханов, особенно Берке. Ныне от этого человека зависит судьба Руси.

— Я сегодня же соберусь к великому князю. А вдруг Александр Ярославич что-то и измыслит, дабы найти мир с Берке.

После отъезда Корзуна, Мария Михайловна еще долго сидела в кресле. Она мучительно думала, как отвести беду от Руси. Тревожные мысли теперь не покидали ее ни на минуту.

* * *

Как Мария и предполагала, Александр Ярославич не захотел ехать в Орду. Пока был жив Батый, его брат довольно терпеливо относился к Невскому. Ныне же никакие дары не способны умиротворить Берке. Теперь этот коварный хан пойдет напролом к желанной власти. Правда, задумку Марии следует поддержать. Поездка ростовского князя с дарами и грамотой великого князя, может на какое-то время умерить пыл Берке. Ну, хотя бы еще год продержаться! За это время удельные князья обрастут новыми сотнями дружинников, кои тайно готовятся в лесных урочищах. Ныне каждый войн на золотом счету. Настанет время, когда русские князья настолько окрепнут своими ратниками, что они, в случае своего объединения, не только дадут достойный отпор татарам, но и навсегда покончат с игом Золотой Орды. Так и произойдет, и в этом полководец Александр Невский не сомневался. Сейчас же сие золотое время не приспело, и надлежит тонкой дипломатией и данью сдерживать ордынских ханов. Пусть Борис Василькович, от его имени, съездит в Сарай. А вдруг его поездка принесет плоды? Хотя…

Александра Ярославича грызли сомнения.

И всё же поездка князя Бориса была не напрасной. Берке дал обещание не вторгаться на Русь, однако он потребовал увеличить дань, на что ростовский князь ответил:

— Если на Руси воцарится мир, то наши селения и города будут способны собрать дань. Важно возродиться от разрухи. Наш великий князь Александр Ярославич весьма надеется на мир с Золотой Ордой.

— Передай своему князю, что хан Берке предпочитает мир войне.

Младший брат Батыя, словно услышав слова Невского, продержался год, чтобы не трогать Сартака. Но на большее Берке не хватило. Окончательно убедившись, что его поддерживает большинство туменов, в одну из темных ночей 1256 года, он, перебив охрану Сартака, ворвался в ханский шатер и убил своего племянника. С той ночи Берке стал великим ханом Золотой Орды.

Эту жуткую весть принес в Ростов Великий не кто-нибудь, а сам… царевич Джабар. Его загнанный, взмыленный конь упал перед детинцем. Вид царевича был жалким. Одетый в лохмотья, он напоминал самого затрапезного нищего. Подойдя к воротам, он произнес усталым голосом:

— Пропустите меня к княгине Марии.

Караульные загоготали:

— Экого голодранца да еще к княгине, хо-хо! Никак крепко назюзюкался. Ступай прочь, рвань!

Джабар выудил из лохмотьев пайцзу и протянул ее караульным. Те перестали гоготать и с удивлением уставились на «нищеброда».

— А почему в таком виде, мил человек?

— То не вам рассказывать. Мне нужно спешно повидаться с княгиней Марией.

— Коль с такой пластинкой, то пропустим. Проводи его до княжьего двора, Никешка.

Рассказ Джабара был печальным:

— Не зря я, княгиня Мария, предупреждал твоего советника Корзуна, что в Орде может возникнуть такое время, когда к власти придет Берке. Это случилось неделю назад.

— А что с ханом Сартаком? Неужели Берке решился на убийство?

— Именно так, княгиня. Берке задушил спящего хана подушкой. Утром он собрал всех чингисидов и начальников туменов, и показал завещание хана Батыя, в котором сказано, что в случае ненасильственной смерти его сына Сартака, трон Золотой Орды должен занять младший брат Берке.

— А как новый хан объяснил неожиданную смерть молодого Сартака?

— Довольно просто, княгиня. Сартак-де перепил хорзы и задохнулся от собственной рвоты. Конечно, никто в это не поверил, но любого сомневающегося ждала смерть. Днем состоялись пышные похороны, а уже ночью Берке отдал приказ — вырезать всех несторианцев. Это было ужасно. Мне удалось переодеться в одежду странствующего дервиша[256] и бежать. Дорогой я загнал десятерых лошадей. Если бы не пайцза, то я умер бы с голода, и не заменил бы ни одного коня. Теперь я в твоей воле, княгиня Мария.

Совсем по другому представляла себе встречу с царевичем Джабаром, ближним сановником Сартака, Мария Михайловна. Он обещал приехать в Ростов открыто и торжественно, дабы заполучить доверие Ростово-Суздальских князей, которое могло бы повлиять на укрепление власти хана Сартака.

Ныне же влиятельный чингисид — изгой, беглый человек, лишенный своей родины. Возвращение в Орду означало бы для него незамедлительную погибель. Джабар — один из самых ненавистных людей Берке. И теперь, когда Берке овладел троном, Джабар уже ни чем не может помочь Руси.

В покоях воцарилась мертвая, напряженная тишина. Вместе с княгиней Марией в креслах сидели Борис Василькович и боярин Корзун. Оба они, после рассказа царевича, пребывали в замешательстве.

«Джабар слишком поздно явился, — раздумывал князь. — Ныне пребывание его в Ростове неуместно. Хан Берке, изведав о его бегстве, может силой вернуть в Сарай царевича. Он пришлет своего посла, кой скажет: „Великий хан Золотой Орды требует выдачи Джабара. В противном случае, тумены обрушатся на Ростовское княжество“. Вот тогда и задумываться не доведется. Джабар не стоит того, чтобы ради него была разорена Ростовская земля. Как это не прискорбно, но царевича придется выдать Берке».