Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 1: XVIII–XIX века - [270]

Об адекватности попытки А.Ф. Кони приблизиться к постижению сущности характера Арсеньева свидетельствует, в частности, позиция последнего в полемике с авторами сборника «Вехи» (1909). Известный публицист подверг справедливой критике идею «веховцев» о том, что «коренной ошибкой интеллигенции» является признание «безусловного примата общественных форм», а исправлением данной ситуации должно стать утверждение «теоретического и практического первенства личной духовной жизни над внешними формами общежития», главенства принципа «самовоспитания ради самосовершенствования». В отличие от своих оппонентов, Арсеньев был убежден, что «в нашем современном образованном обществе, к которому исключительно обращена проповедь „Вех“» абсолютно отсутствует «что-либо похожее на течения, приводящие к покаянию, к перелому в душевной жизни». Развивая свой взгляд на «пути и приемы покаяния», Арсеньев утверждал: «Признание примата общественных форм – своего рода категорический императив: оно предполагает своеобразное самовоспитание, мало похожее на то, к которому стремятся авторы „Вех“, но также требующее усилий, внутренней борьбы, а может быть, и жертв. И разве нельзя допустить, что чем полнее готовность к жертвам, чем беззаветнее все личное подчинено общему, тем ближе с субъективной точки зрения можно считать себя к понимаемому на известный лад совершенству? То состояние духа, против которого восстают „Вехи“, представляет собой своего рода веру – и против него нельзя бороться, как против безверия. Кто считает нравственным долгом стремиться к достижению лучших общественных форм, тот не может отнестись иначе как с недоумением или негодованием к призыву: стань человеком, верь, люби. Он не может не ответить: именно потому, что я сознаю и чувствую себя человеком, солидарным со всеми другими, я считаю необходимым осуществление условий, вне которых немыслимо ограждение человеческого достоинства; именно потому, что я люблю и верю, для меня отступает на второй план все касающееся личной моей жизни». Не ограничившись статьей в сборнике «Интеллигенция в России» (1910), Арсеньев отстаивал свою позицию на страницах журнала «Запросы жизни» (по определению А.С. Изгоева – «еженедельные Анти-Вехи») и других изданий.

В унисон с Арсеньевым выступил тогда и М.М. Ковалевский. Он также доказывал несостоятельность «противоположения индивидуального коллективному», подчеркивая, что «прогресс личности немыслим без прогресса общественности», а «эмансипация индивида связана с развитием опирающейся на равенство солидарности». Оба идеолога либерального центризма были убеждены в том, что будущее человечества зависит от согласования двух не противоречащих друг другу начал – свободы и равенства. Вот как это формулировал Ковалевский: «Как бы широко ни понимали свои задачи общественные и политические реформаторы, ни один из них не может рассчитывать на проведение в жизнь своей схемы, если в ней требование общественной солидарности – справедливость не будет признано в равной степени с требованием автономии личности – свободой ее физических и нравственных проявлений».

Отдавая себе отчет в недостатках партийной системы как таковой и пытаясь найти организационные формы, наиболее адекватные политической ситуации после завершения революции 1905–1907 годов, К.К. Арсеньев и другие лидеры ПДР были сосредоточены, в частности, на поиске внепартийных форм объединения оппозиции. Эту цель преследовали в том числе инициированные ими собрания, находившие отклику членов редакции политического еженедельника «Без заглавия», сотрудников газет «Наша жизнь», «Товарищ» С.Н. Прокоповича, В.Я. Богучарского, лидеров партии народных социалистов Н.Ф. Анненского, А.В. Пешехонова, М.И. Туган-Барановского, кадетов С.А. Муромцева, Н.А. Гредескула и др. «Патриархи» либерального центризма приветствовали прилив свежих сил в ряды своих сторонников, поддерживали деятельность фракции прогрессистов в III и IV Думах, нацеленную на единение сторонников «мирного обновления» страны. Ряд давних соратников Арсеньева (М.М. Ковалевский, А.С. Посников и др.) в 1912 году вошли в состав ЦК Партии прогрессистов.

«Оригинальным эпизодом» своей летней жизни в Висбадене в 1913 году К.К. Арсеньев считал неожиданно проявившийся у него на склоне лет стихотворный дар. Иронизируя над сопутствовавшими этому обстоятельствами («во время лечения… при сиденьи по Уг ч. и больше с ванночками на глазах я сочинил от скуки 5 стихотворений»), Арсеньев в то же время не скрывал радости по поводу того, что новая грань его творчества вызвала живой интерес и благожелательные отзывы коллег. С «благословения» Д.Н. Овсянико-Куликовского один из первых поэтических опытов маститого публициста появился в сентябре того же года в его «родном доме», журнале «Вестник Европы»:

Вперед, без страха и сомненья!

Когда-то голос молодой

Так звал младое поколенье

На мирный подвиг, в честный бой…

…И пред раскрытою могилой,

На склоне долгих, долгих лет,

Пусть раздается с новой силой

Свободе будущей привет!

Несмотря на заголовок («Голос старости»), автор, по сути, представил в зарифмованной форме свое неизменное политическое кредо.