Российский либерализм: идеи и люди - [528]

В дни Февральской революции Святейший синод, как и все общество, охватили антимонархические настроения, что выразилось в отказе поддержать рухнувшую монархию и в одобрении передачи вопроса о власти на усмотрение Учредительного собрания. Октябрист Владимир Николаевич Львов был назначен Временным правительством новым обер-прокурором, распустил старый Синод и сформировал новый. Львов стремился привлечь в Синод новых авторитетных деятелей, и, по настоятельному совету многих депутатов IV Государственной думы, 25 марта 1917 года А. В. Карташев был назначен товарищем обер-прокурора Святейшего синода.

Антон Владимирович развил в Синоде бурную деятельность. Он осознавал необходимость церковных преобразований и изменения отношений между Церковью и государством. Он явился одним из инициаторов восстановления патриаршества в России и созыва в Москве Всероссийского поместного собора Русской православной церкви. Временное правительство с этими предложениями согласилось. 29 апреля Синод выпускает обращение к Церкви восстановить древний православный принцип выборности епископата и учреждает Предсоборный совет для подготовки Поместного собора.

Предсоборный совет духовенства и мирян приступил к делу 12 июня 1917 года. На нем выявились две противостоящие друг другу точки зрения на будущую форму церковного управления. Первая исходила из идеи полного отделения Церкви от государства и принятия синодально-соборной структуры церковного управления. Представители другой точки зрения (которую разделял и Карташев) не подвергали сомнению самый принцип отделения Церкви от государства, но одновременно стояли за то, чтобы за православием, как за церковью национальной, оставался особый статус «первой среди равных». Церковь, по их мнению, столь органически срослась с народом, его культурой и государственностью, что ее уже и невозможно оторвать от общественного организма – национального государства. Немаловажным был и вопрос о патриаршестве. Многие члены Совета считали, что патриаршество противоречит соборности, а значит, его не следует восстанавливать. Эту идею поддерживал и В. Н. Львов. Карташев выступал за восстановление патриаршества и упразднение должности обер-прокурора. Основной принцип Карташева состоял в том, чтобы «под эгидой Временного правительства и с его помощью Русская православная церковь вернула себе присущее ей по природе право самоуправления по каноническим нормам».

25 июля 1917 года под давлением Церкви вместо Львова обер-прокурором Святейшего синода назначается Карташев. В этом качестве, а также как представитель кадетской партии он вошел в состав третьего состава Временного правительства. Новый премьер правительства А. Ф. Керенский так описывал в своих мемуарах причины назначения Карташева: «Когда я стал премьер-министром, я не просил Владимира Львова остаться в составе кабинета. В августе должен был состояться Вселенский церковный собор, которому надлежало рассмотреть новый статус самостоятельности Русской православной церкви. Это требовало от прокурора особого такта и деликатности, а также глубокого знания истории Церкви. Нам казалось, что на такой пост более подходит видный член Петербургской академии А. В. Карташев, который и получил это назначение. А Владимир Львов долгое время держал на меня зуб за, как он выразился, „отстранение“ его от деятельности по лечению Русской православной церкви от паралича, который поразил ее еще в те времена, когда Петр Великий упразднил патриаршество и провозгласил себя главой церкви».

Представляется, что реальные причины смены обер-прокурора были несколько иными. Одна из них состояла в том, что Карташев стоял за патриаршество, а Львов – против. Среди аргументов в пользу патриаршества было широко распространенное мнение, что Церкви, особенно в те Смутные времена, требуется сильное личностное начало – патриаршая власть в сочетании с соборными институтами, которые имели бы достаточно широкие прерогативы и проводили волю Церкви как единого целого.

Другая немаловажная причина заключалась в том, что Карташев был масоном, причем весьма влиятельным. Время его вступления в организацию вольных каменщиков точно не установлено, но известно, что к 1916 году он уже был одним из руководителей столичных масонов. К примеру, когда летом 1916 года состоялся последний масонский конвент в России, Антон Владимирович был одним из одиннадцати делегатов от столицы.

Как известно, масоны для реализации своих решений создавали различные ложи, число которых в период расцвета дореволюционного масонства достигало сорока двух. Только в Петербурге действовало не менее десятка лож. Карташев входил в три столичные ложи – Литературную, ложу Мережковского и ложу Верховного Совета Великого Востока народов России. Руководящим органом русского масонства являлся выборный Верховный Совет (он также работал как ложа). Накануне Февральской революции в число руководящих деятелей Верховного Совета входили А. И. Коновалов, А. Ф. Керенский, Н. В. Некрасов, А. В. Карташев, Н. Д. Соколов и А. Я. Гальперн. По словам Александра Яковлевича Гальперна, в дни Февральской революции «мы все время были вместе, по каждому вопросу обменивались мнениями и сговаривались о поведении». В этом заключается одна из причин, почему А.В. Карташев, едва вступив в кадетскую партию, сразу стал членом ее ЦК. Сразу после формирования Временного правительства масоны еще не могли поставить Карташева обер-прокурором, так как кандидатура Львова была согласована думской оппозицией еще в 1915 году. Но в июле 1917 года, когда влияние Керенского усилилось, он смог без особого труда заменить Львова на Карташева.