Российский флот на Черном море. Страницы истории, 1696-1924 гг. - [10]
Первоначально главные силы основанного в 1783 году на базе Азовской флотилии Черноморского флота составляли так называемые новоизобретенные корабли и 40 (44)-пушечные фрегаты, построенные на донских верфях (Новохоперской и Гнилотонской).
Первый корабль — 60-пушечный «Св. Екатерина» — был заложен в Херсонском адмиралтействе в 1779 году, однако «первый блин» вышел «комом». Позднее ветхий набор этого корабля (неудачного чертежа) разобрали на стапеле. Почти одновременно в Херсоне начали строить 66-пушечные корабли. Вскоре один за другим были спущены на воду «Слава Екатерины» (1783), «Святой Павел» (1784), «Мария Магдалина» (1785), «Александр» (1786), «Владимир» (1787). В 1786–1787 годах в Херсоне тем же корабельным мастером и Афанасьевым был построен первый на Черном море 80-пушечный двухдечный корабль «Иосиф II» (с 1789 г. — «Рождество Христово»).
В 1784–1787 годах Афанасьев построил в Херсоне три больших 50-пушечных фрегата: «Св. Георгий Победоносец», «Апостол Андрей» («Св. Андрей Первозванный») и «Александр Невский». На Гнилотонской верфи в это время продолжалась постройка 40-пушечных фрегатов, а на верфи Рогожские хутора (на Дону) с 1783 года корабельные мастера Должников, а потом Иванов и Катасанов начали строить 46-пушечные фрегаты «с большими орудиями».
В 1788–1791 годах на верфях Херсона, Николаева и Рогожских хуторов (Азовский бассейн) удалось построить три линейных корабля, восемь больших фрегатов и значительное число гребных судов. Но это пополнение ни количеством, ни качеством кораблей еще не обеспечивало необходимого для ведения войны боевого состава флота. Не случайно в 1788 году особым распоряжением ГА. Потемкина, назначенного главнокомандующим всей армией и Черноморским флотом, было предписано именовать большие 46-пушечные и 50-пушечные фрегаты линейными кораблями. Такая импровизация считалась необходимой хотя бы для примерного уравнения российской линии баталии с турецкой.
| Наименование корабля, год спуска на воду | Число судов | Водоизмещение | Длина; ширина; глубина интрюма | Экипаж, чел. |
| 80-пушечный корабль «Рождество Христово», 1787 год | 1 | 2850 т | 54,9 м; 15,1 м; 6,2 м | 754 (факт.) |
| 66-пушечный корабль «Преображение Господне», 1783 год | 7 | 2120 т | 48,8 м; 13,5 м; 5,8 м | 582 (штат) 533 (факт.) |
| 50-пушечный корабль «Св. Георгий Победоносец», 1785 год | 3 | 1550 т. | 46,7 м; 13,0 м; 4,6 м | 418 (факт.) |
| 50-пушечный корабль «Св. Николай», 1790 год | 1 | 1840 т. | 45,7 м; 13,0 м; 4,2 м | 378 (штат) |
| 46-пушечный корабль «Петр Апостол», 1788 год | 7 | 1270 т. | 43,6 м; 13,1 м; 4,0 м | 394 (штат) |
| 40-пушечный фрегат «Стрела» (с 1788 «Иоанн Воинственник»), 1782 год | 8 | 810 т. | 39,0 м; 10,5 м; 3,6 м | 320 (факт.) |
| 40-пушечный фрегат «Кинбурн» (с 1788 «Покров Богородицы»), 1786 год | 3 | 830 т. | 39,7 м; 10,5 м; 3,6 м | 285 (факт.) |
По своим качествам большинство российских черноморских кораблей уступали балтийским и кораблям лучших европейских флотов. При спешной их постройке не всегда удавалось добиться сочетания удачных чертежей и качества отделки. Ни один корабль не имел медной обшивки в подводной части. Не составлял исключения и самый крупный корабль «Иосиф II», позднее переименованный в «Рождество Христово» и ставший флагманским кораблем Севастопольского корабельного флота. Флот испытывал и недостаток в артиллерии, которая не везде соответствовала штатной.
Положительным следует признать стремление к установке наиболее мощных орудий. Так, 80-пушечный «Рождество Христово» имел на гон-деке 36-фунтовые (173-мм) пушки. 66-пушечные корабли «Преображение Господне», «Святой Павел», «Мария Магдалина» (вторая), «Владимир», «Святая Троица» имели на гон-деке 30-фунтовые (164-мм) орудия. Такую же артиллерию на деке получили и 46-пушечные корабли (большие фрегаты) «Петр Апостол», «Иоанн Богослов», «Царь Константин», «Федор Стратилат» и «Казанская Богородица». 24-фунтовые (152-мм) пушки стояли на деках 50-пушечных кораблей «Святой Георгий Победоносец», «Андрей Первозванный», «Александр Невский», «Святой Николай» и 46-пушечных «Навархия Вознесения Господне» и «Сошествие Святого Духа». На многих кораблях были установлены также по два-четыре картаульных (195-мм) единорога, которые значительно увеличили их огневую мощь.
Напротив, черноморские 40-пушечные фрегаты при сравнительно небольших размерах имели и слабую по калибру артиллерию — 12-фунтовые пушки на деке. Это приходилось учитывать в сражении. Ни один корабль Черноморского флота не был вооружен карронадами, весьма эффективными на малых дистанциях и уже принятыми в 1788–1790 годах на Балтике.
Экипажи российских кораблей включали флотских чинов (до 63% общей численности, в их числе штурманов, матросов, плотников и т. п.), чинов морской артиллерии (до 11%, в их числе канониров и бомбардиров) и чинов морских батальонов (до 28%, в их числе гренадеров и мушкетеров). Значительная часть матросов и артиллеристов имели большой опыт службы и были хорошо подготовлены. Однако некомплект личного состава вынуждал брать на корабли офицеров и солдат армейских полков, которые составляли до 22,5% численности экипажей (корабельный флот, 1790 год).
«Луч беспристрастной истории озарит многотрудный путь, самоотверженно пройденный честным флотоводцем, которому не дано было совершить только одного—чуда». Так написал в январе 1909 г. П. П. Семенов–Тян–Шанский в небольшой статье, посвященной памяти вице–адмирала Зиновия Петровича Рожественского. Эти слова были сказаны вскоре после внезапной кончины адмирала. История жестоко обошлась с З. П. Рожественским и памятью о нем. И это при том, что Зиновий Петрович стал одним из очень немногих всемирно известных российских адмиралов.
В работе известного российского историка кораблестроения и флота рассказывается о становлении российского военно-морского присутствия на Дальнем Востоке на рубеже XIX–XX вв., сосредоточении в водах Тихого океана полной оперативно-способной боевой эскадры, занятии Порт-Артура. Подробно описывается рост и укрепление японского флота, разбираются причины и составные части военно-морской силы Страны Восходящего солнца, анализируются тактические приоритеты японских флагманов. Подробно рассматривается ход боевых действий на море, анализируются причины побед и неудач российских морских сил.
Эта книга посвящена двум наиболее значимым для каждого россиянина событиям Второй мировой войны: героической обороне Брестской крепости и конечной фазе в сражении за Сталинград — операции «Кольцо». И если в первом случае, несмотря на отчаянное сопротивление и невиданный героизм наших воинов, Красная армия потерпела поражение, то в Сталинградской битве расплачиваться за агрессию и разбой на территории нашей Родины пришлось уже немецким захватчикам — германский военный гений был посрамлен и унижен, 6-я полевая армия вермахта перестала существовать, а генерал-фельдмаршал Паулюс впервые в немецкой истории сдался в плен.
В СССР сложился настоящий культ штурмовика Ил-2, ставшего одним из главных символов Победы, — сам Сталин говорил, что «илы» нужны на фронте, «как хлеб, как воздух», а советская пропаганда величала их «летающими танками» и «черной смертью». Однако вопреки послевоенным мифам этот штурмовик нельзя считать «непревзойденным» или «неуязвимым» — его броня защищала лишь от пуль и осколков, а летные характеристики были вполне заурядными. Грозным оружием его делали те, кто воевал, умирал и побеждал на «илах», — пилоты и стрелки штурмовых авиаполков ВВС Красной Армии.
НОВАЯ книга ведущего военного историка. Продолжение супербестселлера «Я дрался на Т-34», разошедшегося рекордными тиражами. Откровенные воспоминания танкистов Великой Отечественной, воевавших на самых разных машинах — от легких Т-37 и БТ до ленд-лизовских «Матильд» и «Шерманов», от легендарных «тридцатьчетверок» до тяжелых штурмовых ИСов.«Мы называли Т-37 «здравствуй и прощай». Он идет и кланяется. А вот БТ мы считали мощным танком — пока нас не подбили в первом же бою. Я разворачиваю машину — и вдруг удар.
Дневник нацистского летчика охватывает период с мая 1940 года, когда германская армия вторглась в Бельгию и Голландию, по январь 1941-го, когда юноша выпрыгнул из подбитого «хейнкеля» с парашютом. Записки пилота бомбардировщика, из которых становится ясным его отношение к родным, к жизни, сослуживцам, войне, противнику, высшему руководству страны, интересны тем, что типичны для многих жертв нацистской идеологии, поэтому стали важным документом, свидетельствующим против нацизма.
В этой книге наиболее полно и систематизированно рассматривается история русской армии от ее состояния накануне Восточной (Крымской) войны 1853–1856 гг. до Ахалтекинской экспедиции 1880–1881 гг., столкновения с Афганистаном в 1885 г., памирских походов 1891–1895 гг. и других малоосвещенных боевых операций российских войск. Показаны перемены в армии России после реформ 1860–1870 гг., роль армии в Русско-турецкой войне 1877–1878 гг. Авторами описаний этих событий являются известные русские военные историки А.
В великой победе, которую одержала над врагом Советская Армия, не последнюю роль сыграли воины-связисты. Воспоминания В. П. Агафонова — первая книга о связистах в серии «Военные мемуары». В дни Великой Отечественной войны автор являлся начальником связи 11-й, а затем 27-й армий, с которыми прошел боевой путь от Немана до Дуная. Тепло и взволнованно рассказывает В. П. Агафонов о своих товарищах, с которыми форсировал Днепр, участвовал в Корсунь-Шевченковской и Ясско-Кишиневской операциях, сражался за Балатон. Словно живые, встают на страницах книги рядовые связисты и офицеры — люди, беззаветно преданные воинскому долгу, люди, чье мастерство мужало в боях.Эта книга с сайта «Военная литература», также известного как Милитера.