Российские военные базы за рубежом, XVIII–XXI вв. - [122]

Минуты бежали стремительно: три, две, одна минута до пуска. Министр смотрит на часы. Чувствую, что происходит задержка. И в это время прямо по выбранному пеленгу стрельбы появился самолет. Я решил использовать это обстоятельство. Еще минута…

Маршал А.А. Гречко посмотрел на меня.

— Товарищ министр! По пеленгу стрельбы — самолет. Министр посмотрел в бинокль и объяснил обстановку президенту:

— Если это американский самолет, пусть адмирал его собьет, — с каменным лицом произнес Сиад Барре.

Я мгновенно среагировал, обратившись к стоявшему рядом сомалийскому полковнику — командующему ПВО страны и к тому же — племяннику президента (полковник когда-то учился у нас и хорошо знал русский язык):

— Товарищ полковник, это по вашей части. Чей самолет? Полковник задумался.

— Я думаю, что французский, идет из Джибути на Маврикий, — достаточно профессионально ответил он.

— Французов сбивать не будем, — заключил маршал А.А. Гречко. Не успел он закончить фразу, как первая ракета сорвалась с направляющих и понеслась к цели. За ней — вторая.

Министр вопросительно посмотрел на меня, зная, что наведение и захват были отключены для обеспечения безопасности. Для гостей я схитрил:

— Цель вышла из опасной зоны.

Эффект от стрельбы был потрясающий — сомалийцы не могли успокоиться несколько десятков минут, министр обороны тоже…»[143]

В этом рассказе меня смутила только одна мелочь — командир отряда кораблей и командир «Варяга» не знали, в каких контейнерах П-35 имелись обычные боевые части кумулятивно-фугасного действия, а в каких — спецзаряды по 20 кТ?

В ходе этого визита министр обороны А.А. Гречко подписал соглашение о заходе советских кораблей в порты Сомали и создании там ПМТО, для чего было заключено соглашение о модернизации порта Бербера. В Бербере был создан 527-й ПМТО, в 1974 г. у причала стояла плавказарма ПКЗ-98, а на берегу был развернут зональный узел связи.

В апреле 1972 г. было достигнуто соглашение с правительством Сомали о периодическом базировании самолетов Ту-95РЦ и Ил-38 на аэродромах Дафет и Харгейса. Однако осваивать эти аэродромы наши Ил-38 и Ту-95РЦ начали лишь в 1976 г.

29 марта 1976 г. два противолодочных самолета Ил-38, принадлежавшие 77-му отдельному противолодочному авиаполку Тихоокеанского флота (77-й ОПЛАП), стартовали с аэродрома Николаевка и с промежуточной посадкой в Ташкенте произвели посадку на аэродром Харгейса. 7 апреля состоялся первый вылет обоих экипажей на боевую службу в Индийский океан.

Во второй половине 1976 г. экипажи авиагруппы полка также выполняли вылеты с сомалийского аэродрома Дафет.

С января по июнь 1977 г. летный состав 77-го ОПЛАП продолжал осваивать аэродромы Харгейса и Дафет. Экипажи на Ил-38 выполнили за этот период 36 самолето-вылетов на воздушную разведку и поиск подводных лодок в Аравийском море и в центральную часть Индийского океана.

В 1976 г. экипажи 77-го ОПЛАП и 304-го Гвардейского ОДРАП ТОФ на Ту-95РЦ начали осваивать сомалийские аэродромы. Экипажи 304-го ОДРАП вели воздушную разведку в Индийском океане. Впервые в истории авиации ВМФ экипажи подполковника Гречко и майора Куликова выполнили воздушную разведку прежде недоступной для нас военно-морской и авиационной базы США Диего-Гарсия.

26 июля 1972 г. между СССР и Сомали был подписан протокол о сотрудничестве в области рыболовства.

В 1973 г. советские корабли посетили порты Сомали 50 раз, в том числе 15—20 марта в Могадишо с официальным визитом пришел отряд кораблей под командованием контр-адмирала B.C. Круглякова в составе крейсера «Адмирал Сенявин» и тральщика. В 1974 г. Сомали посетили уже 85 советских военных кораблей.

В марте 1974 г. ПМТО в Бербере впервые посетили советские атомные лодки, вооруженная крылатыми ракетами пр. 670 К-201 и АЛЛ пр. 671 К-314, выполнявшие в составе отряда кораблей переход с Северного флота на Тихоокеанский южным путем. Первым из состава отряда в Берберу 23 февраля начала переход плавмастерская ПМ-129. Ночью 7 марта в Аденском заливе по распоряжению командующего отряда подводные лодки всплыли в надводное положение и, следуя в кильватер за гидрографическим судном «Башкирия», направились в Берберу, где их экипажи должны были отдохнуть и произвести своими силами профилактический ремонт некоторых механизмов.

Как вспоминал командир отряда капитан 1-го ранга Р.А. Голосов: «Очевидно, для американцев появление наших атомных подводных лодок в Аденском заливе стало большой неожиданностью. Это было заметно по действиям их разведки. В 12 часов 30 минут 8 марта "Орион", прилетевший с американской базы Диего-Гарсия, первым увидел отряд: ЭОС "Башкирия" и две лодки, следовавшие за ним в кильватер. Он низко спустился, облетел корабли и быстро удалился. Вскоре появился другой самолет. И так постоянно. В течение всего времени нашего движения в Индийском океане, а затем в Желтом море мы были под неусыпным надзором американских сил разведки — самолетов и надводных кораблей»[144].

В Берберу корабли пришли 10 марта. «Две недели личный состав атомоходов отдыхал в порту. На прекрасном пляже, расположенном в 5—7 минутах езды от порта, куда привозили для купания моряков, были отличные условия для отдыха: мелкий песок, небольшие глубины, а главное — отсутствие акул благодаря естественному барьеру — резкому подъему дна в 50 метрах от берега, который не позволял хищникам проникать в зону пляжа. Корабельные врачи заботились лишь о том, чтобы уберечь подводников от палящих лучей тропического солнца. В свободное от вахты время моряки знакомились с жизнью и бытом сомалийцев.