Россия за рубежом - [44]

Интерес, проявлявшийся изгнанниками ко всему, что происходило на родине, легче было удовлетворить в Берлине, нежели в любом ином центре русской диаспоры. Берлин служил местом, где происходил обмен информацией об авторах и публикациях в Советской России и в Русском Зарубежье. Именно с этой целью бывший профессор права А. С. Ященко основал журнал «Русская книга», позднее переименованный в «Новую русскую книгу». Журнал давал наиболее компетентные, хотя, разумеется, далеко не полные, обзоры публикаций и авторов диаспоры (а для периода гражданской войны отчасти и по Советской России). Издания Ященко помогли установить контакты и обмен между эмигрантскими авторами и первыми сообщали о достижениях Русского Зарубежья в области литературного творчества. Сходную роль сыграла издававшаяся эсерами в Праге «Свободная Россия», которая информировала эмигрантов о происходящем в большевистской России; а в рубрике «Новости литературы» давался обзор основных событий литературной жизни Русского Зарубежья⁵.

В течение всего времени, пока Советская Россия не была окончательно изолирована от Русского Зарубежья, распространение информации имело особое значение. Благодаря роли Берлина, как центра русского издательского дела, после окончания гражданской войны многие советские писатели приезжали за рубеж — некоторые из них остались там навсегда. Кое-кто приезжал на время, например Б. Пастернак, М. Гершензон, А. Толстой и И. Эренбург. Список тех, кто никогда больше не вернулся в Россию, слишком велик, в особенности если включить в него тех, кто был выслан в 1922 г. ⁶ А. Ремизов, В. Ходасевич, Н. Берберова, М. Цветаева были в числе известных литераторов, посещавших Берлин. В начале 20-х гг. здесь побывали также В. Маяковский, С. Есенин, А. Белый и М. Горький, который оставался за границей до конца 20-х гг. Таким образом, в интеллектуальную жизнь эмиграции влилась модернистская струя. Влияние усиливалось благодаря деятельности художников, музыкантов, драматических актеров, принадлежавших к экспериментаторским течениям современного русского искусства, которые посещали Берлин. Первая выставка современного русского искусства прошла в 1922 г. Это событие способствовало возникновению целого ряда галерей и кружков художников⁷. Поднятый здесь вопрос о модернизме важен потому, что оказавшиеся в эмиграции писатели в большинстве своем принадлежали к ранее оформившимся его направлениям — натурализму (И. Бунин и А. Куприн) и символизму (3. Гиппиус и Д. Мережковский). Большая часть обосновавшейся за границей интеллигенции, одобрительно относясь к новым веяниям в философии и религии, в своих эстетических воззрениях была довольно консервативной и смотрела на модернистские эксперименты, осуществлявшиеся в России до и после 1917 г., весьма скептически. Правда, сказанное в гораздо меньшей степени относится к поэзии — символизм и пришедший ему на смену акмеизм получили в Русском Зарубежье droit de cité⁴. Эмигрантская поэзия оказалась в большей степени открытой для новаций и экспериментов, нежели проза. Молодые поэты-эмигранты проявляли интерес к новым течениям 20-х гг. и с готовностью воспринимали все, чему приезжавшие из большевистской России поэты могли их научить. Таким образом, Берлин помог познакомить мир с русским модернизмом. Это не только оказало влияние на культурную жизнь Русского Зарубежья, но, как ни странно это прозвучит, давая писателям из Советской России передыш-

ку, хотя бы и на время, от сложностей и тягот советской жизни начала 20-х гг., позволило сохранить модернизм и там.

В Берлине, таким образом, издательское дело было представлено наиболее широко как в смысле разнообразия содержания печатной продукции, так и с точки зрения исполнения — полиграфии, оформления книги, иллюстраций, что позволило западному читателю получить полное впечатление о новациях Серебряного века. Это многообразие, однако, заметно пошло на убыль после того, как изменения в экономике, стабилизация марки и обусловленное этим повышение цен вынудили многих представителей интеллигенции, а вместе с ними и их печатные органы покинуть Берлин. Ученые обосновались в Праге, тогда как наиболее активные в творческом отношении писатели, художники, философы направились в Париж; некоторые остановили свой выбор на Белграде или Риге. Примерно после 1925 г. центром издательской деятельности стал Париж и оставался им до конца рассматриваемого периода. В то же время переиздания произведений популярных авторов и классиков осуществлялись чаще всего в Риге, а научные публикации — в Праге на средства находившихся там русских научных учреждений.

Масштаб и разнообразие русского издательского дела в Берлине отражает тот факт, что с 1918 по 1928 г. было обнаружено 188 эмигрантских издательств. Некоторые из них существовали только на бумаге, другим удалось выпустить лишь по нескольку наименований печатной продукции. Тем не менее количество их совершенно невероятно и не имеет аналогий ни в одном другом центре эмиграции. В той же книге, откуда взяты эти данные, помещена статья, в которой прослеживается разнообразие форм книжной графики и высокий художественный уровень русских изданий в Берлине, к которому никому и нигде не удалось приблизиться, а тем более повторить