Россия против США - [12]
Среди моих знакомых был только один человек, имевший доступ к секретным документам ЦК КПСС и КГБ — Александр Николаевич Яковлев, соратник Михаила Горбачева, бывший член Политбюро ЦК КПСС, руководившей СССР. К нему за помощью я и обратился.
Довольно быстро из архивных документов он выяснил, что это действительно был следователь на процессе врачей, который участвовал в «незаконных методах получения признаний обвиняемых», проще говоря, пытках, за которые несколько следователей были уволены из органов, а несколько откровенных садистов и расстреляны.
Конкретно этот следователь после смерти Сталина и прекращении «дела врачей» был направлен резидентом советской разведки в Сингапур. То есть спасен таким образом от преследований.
Чтобы эта информация не пропала, я опубликовал короткую статью об этом в газете «Известия». Без ссылок на источники информации.
Был на процессе и еще один смешной момент.
На процессе против Новодворской, которую прокуратура обвиняла на основании анализа ее статей в ненависти к русскому народу, космополитизме (это пришло из 1953 года, из кампании борьбы с безродными космополитами), на основании цитаты из статьи Новодворской: «Кто мы, твари дрожащие или право имеем?».
«Новодворская называет русский народ тварями», — гневно восклицал прокурор.
Потом все-таки выяснилось, что это прямая цитата из Федора Михайловича Достоевского, из «Преступления и наказания».
Суд над Новодворской закончился ничем.
Неожиданно вмешалась администрация президента Ельцина и потребовала прекратить это шутовство. Никакого отношения к Закону и Праву этот процесс не имел. Журналисты откровенно издевались над следователями и прокуратурой.
Президент Российской биржи одел смокинг и бабочку в 1990 году, когда президент СССР
отказался это сделать на официальном приеме в его честь в Нью-Йорке. В России мода на смокинги и бабочки быстро стала повсеместной.
Летом во время перерыва в процессе я решил отвезти Лерочку Новодворскую на отдых в Италию. За несколько дней до вылета она впервые получила заграничный паспорт. За несколько часов до вылета знакомый итальянский консул поставил ей в паспорт визу.
В аэропорту, при посадке на самолет выяснилось, что следователь прокуратуры, узнав о нашей поездке в Италию за несколько часов до вылета, запросил запрет на выпуск Новодворской за границу. Естественно, никаких подписок о невыезде не было. На границе нас задержали и не выпустили.
Тогда еще они были слабы, поэтому занимались мелкими пакостями.
Мне все это надоело, но Лерочку почему-то это развлекало. Я обратился непосредственно к Ельцину.
Количества абсурда в этом процессе и преследовании Новодворской зашкаливало.
В 1992 году вдруг началось преследование Горбачева. Созданный к тому времени Фонд Горбачёва вдруг выгнали из помещений Финансовой Академии у Аэропорта. Интерес к мнению Горбачева со стороны журналистов был огромным, все хотели знать его мнение по последним событиям в России и вокруг нее. Но его пресс-конференции назначались и тут же отменялись владельцами помещений, где они планировались.
Я быстро выяснил, что Ельцина против Горбачева настраивал один из помощников с обширным бэкграундом из КГБ. Я пригласил Михаила Сергеевича провести совместную пресс-конференцию по экономическим вопросам в огромном зале для пресс-конференций Российской биржи в Политехническом музее.
Сказать, что журналистов было много — это ничего не сказать об этой пресс-конференции. Яблоку действительно негде было упасть.
Особую пикантность пресс-конференции придавало то, что в ней участвовали коммунист Горбачев и антикоммунист, глава антикоммунистический Лиги Боровой. Сторонник рыночной экономики и капитализма, президент бирж и банков и сторонник социалистической экономики, недавний глава Советского Союза. Сторонник Ельцина, недавно энергично его поддержавший во время ГКЧП и поддерживающий все его демократические и рыночные преобразования и теперешний, преследуемый Ельциным бывший президент СССР, во всяком случае, не друг Ельцина.
Горбачев был доволен, информационный прорыв получился. Ельцин не был доволен, особенно тот самый его помощник, который планировал поссорить Горбачева и Ельцина и постоянно говорил Ельцину, что Горбачев более популярен на Западе.
Был я тогда очень наглым, хозяином огромных бирж, банков, торговых домов. Базар, как говорят, совсем не фильтровал.
— Михал Сергеевич, — спросил я его после пресс-конференции, — вот вы были хозяином огромной авторитарной коммунистической империи, практически диктатором, все вас боялись. А вот какие у вас были отношения со спецслужбами? Вы ими управляли или они вами? Крючков же очень не любил вас.
— Видишь ли, Костя, — Горбачев быстро переходил со всеми на ты, хотя себя чаще называл не я, а мы, — они, конечно, хотели мной управлять. Каждый день присылали стопки докладов и предупреждений, разных страшилок. Но при внимательном чтении быстро выяснялось, что в основном это все была туфта. Они боролись за дополнительное финансирование, за свои новые проекты. И, конечно, подставляли конкурентов. Пытались показать их в невыгодном свете. Содержание этих записок сводилось к тому, какие опасные планы у наших врагов (у их врагов) и как с помощью только этой спецслужбы мы можем защититься от врагов и предателей. В какой-то момент я перестал читать эти доклады, записки — скучно, все одно и то же. Ну, и сплетни, слухи, компроматы.
