Россия перед вторым пришествием - [29]

Нельзя не видеть, что молитвословие и церковность начали быть вытекаемы из круга жизни нашей. Многие живут и действуют так, как бы для них не было Господа и св. Церкви Его... Идут в театр, когда надо бы идти в церковь; учреждают гуляния с шумом и музыкой во время церковных служб и даже близ церкви, отвлекая от нее простодушных и развлекая в ней желающих благочество-вать; торговые дни назначаются в воскресные и праздничные дни, и шатаются по рынкам, когда бы следовало предаваться молитве и богоугодным занятиям. Идут мимо церкви и не молятся, — оттого, что не помнят о ней: голова не тем занята. Входя в домы не обращаются к иконам, не полагают крестного знамения и домохозяев приветствуют не по-христиански. Да и иконы из домов повынесли, как молокане. Есть даже такие, кои не считают долгом крестить детей своих. Много и другого дурного занято нами от соседей. Не перечислить всего. Довольно и указанных случаев, чтобы увериться, что начали прокрадываться к нам обычаи, обличающие в приемлющих их Богозабвение. И это не пройдет нам даром» ⁸.

(1860-е гг.): «Знаете ли, какие у меня безотрадные есть мысли? И не без основания. Встречаю людей, числящихся православными, кои по духу вольтериане, натуралисты, лютеране и всякого рода вольнодумцы. Они прошли все науки в наших высших заведениях. И не глупы и не злы, но относительно к вере и Церкви никуда негожи. Отцы и матери их были благочестивы; порча вошла в период образования вне родительского дома. Память о детстве и духе родителей еще держит их в некоторых пределах. Каковы будут их собственные дети? И что тех будет держать в должных пределах? Заключаю отсюда, что через поколение, много через два, иссякнет наше Православие»⁹.

«Если не изменять у нас образа воспитания и обычаев общества, то будет больше и больше слабеть истинное христианство, а наконец, и совсем кончится; останется только имя христианское, а духа христианского не будет. Всех преисполнит дух мира» ¹⁰.

Протоиерею Николаю Ф. (24.1.1873): «Ум есть меч обоюдоострый — правду и режет и подрезывает. Что дивного, что наши умники начали буесловить. То ли будет?! Это еще начатки. Мы все извратили. Будем злее протестантов. Когда протестантство зарождалось, тогда еще сильно было чувство церковное, и преобразователи остепенялись им. Теперь сами протестанты уж далеко не то, что были в начале, т. е. — злее во сто крат... Эту-то злейшую злость мы от них теперь и забираем... И по нашей размашистой натуре: «на-де знай наших»... всякую дрянь будем выставлять как свет из светов... А может быть Господь пошлет спасение простоты ради нашей» ¹¹.

(1895): «Вы помянули, что многие переходят в иную веру, начитавшись сочинений Толстого. Диво! У этого Льва никакой веры нет. У него нет Бога, нет души, нет будущей жизни, а Господь Иисус Христос — простой человек. В его писаниях — хула на Бога, на Христа Господа, на Св. Церковь и ее таинства. Он разрушитель царства истины, враг Божий, слуга сатанин, как написал сам св. апостол Павел волхву Еллиму, противившемуся его проповеди на острове Кипре (Деян. 13, 8-10). Этот бесов сын дерзнул написать новое Евангелие, которое есть искажение Евангелия истинного. И за это он есть проклятый апостольским проклятием. Апостол святый Павел написал: «Кто новое Евангелие будет проповедовать да будет проклят, анафема» (Гал. 1, 8). И чтобы все затвердили это добре, в другой раз это подтвердил... (ст. 9). В евангелии богохульника сего цитаты похожи на наши, например: Ин. 1, 1, а самый текст — другой. Посему он есть подделыватель безчестней-ший, лгун, обманщик.

Если дойдет до вас какая-либо из его бредней, с отвращением отвергайте... В наших духовных журналах он разобран до последних косточек, и всесторонне обличен в безумии и злоумии. Но журналы духовные кто читает? А тетрадки Толстого ходят по рукам секретно, и секретно распространяют ложь»¹².

«Наука не самостоятельная госпожа. В моду вошло выставлять науку как царственную некую особу. Особа эта — мечта. Ни одной у нас науки нет, которая установилась бы прочно в своих началах. Кое-что добыто по всем наукам. Но все это не таково, чтоб давать право ссылаться на науку, как на авторитет решающий. Науки нет, а есть научники, которые вертят наукою как хотят. Есть, следовательно, толькд догадки и наведения научников»¹³.

Епископ Иоанн (Соколов, 1818-1869), Смоленский: «Не кажется ли вам, не может ли придти мысль всякому строгому наблюдателю, если посмотреть вокруг себя серьезно, что жизнь наша как-будто сдвинулась с вековых религиозных и нравственных оснований и, в разладе с народною верою и совестью, с отечественною любовию и правдою, при нашей внутренней несостоятельности, идет будто не весть куда без разумных убеждений и сознательно верных стремлений? Но это было бы ужасно. Народ! Помни Бога» ¹⁴.

Ф.М. Достоевский (1870*1872): «ГЛАВНОЕ: <...> У нас Православие; наш народ велик и прекрасен потому, что он верует, и потому, что у него есть Православие. Мы, русские, сильны и сильнее всех потому, что у нас есть необъятная масса народа, православно верующего. Если же бы пошатнулась в народе вера в Православие, то он тотчас же бы начал разлагаться, и как уже и начали разлагаться на Западе народы (естественно, у нас же высшее сословие наносно, от них же заимствовано, стало быть, трава в огне и ничего не значит), где вера (католичество, лютеранство, ересь, искажение христианства) утрачена и должна быть утрачена. Теперь вопрос: кто же может веровать? Верует ли кто-нибудь (из всеславян, даже и славянофилов), и, наконец, даже вопрос: возможно ли веровать? А если нельзя, то чего же кричать о силе Православием русского народа. Это, стало быть, только вопрос времени. Там раньше началось разложение, атеизм, у нас позже, но начнется непременно с водворением атеизма. А если это даже неминуемо, то надо даже желать, чтоб чем скорей, тем лучше. <...> Но если Православие невозможно для просвещенного (а через 100 лет половина России просветится), то, стало быть, все это фокус-покус, и вся сила России временная. Ибо чтоб была вечная, нужна полная вера во все»