Россия перед вторым пришествием - [186]
«Тогда жизнь будет краткая. Ангелы едва будут успевать брать души!»>33
«Я открою четверо мощей и сам между ними пятым лягу. Но тогда уже настанет конец всему...»>34
«После сего вторичного Батюшки Отца Серафима Успения, село Дивеево, соделавшись Домом всемирным, просветится паче всех, не только русских, но и всех городов на свете — ибо свет веры Христовой через это воскресение из мертвых Великого Старца Серафима утвердится вселенной всей. Тогда с какой жадностью все обратятся ко всем источникам православным для узнания о начале и ходе сего дива истории, сего 4-го жребия вселенского Божией Матери, нового света Афонской Женской Дивеевской горы; сего места спасения всего мира во времена антихриста»>35.
До дня пришествия Христова
«Когда век-то кончится, сначала станет антихрист с храмов кресты снимать да монастыри разорять, и все монастыри разорит! А к вашему-то подойдет, подойдет, а канавка-то и станет от земли до неба, ему и нельзя к вам взойти-то; нигде не допустит канавка, так прочь и уйдет!» >36
«Как антихрист придет, везде пройдет, и канавки этой не перескочит!» >37
«Кто в Дивееве у меня живет, не для чего ему никуда ходить, ни в Иерусалим, ни в Киев, пройди по канавке-то с четочками, прочти полтораста Богородиц,>229 — тут у меня и Иерусалим и Киев!»>38
Епископ Серафим (Звездинский, 1883-1937), Дмитровский говорил диве-евским сестрам (зима 1926/1927): «Вы неправильно понимаете слова преподобного. Преподобный Серафим учил читать полтораста раз «Богородице Дево, радуйся» и говорил, кто исполняет это правило, того душу антихрист не одолеет»>33.
«Канавка эта <...> одна всегда заступит вас, став огненною стеною до неба! И даже антихрист и тот ее перейти не сможет!»>40
«Канавка же будет вам стеною до небес, и когда придет антихрист, не возможет он перейти ее; она за вас возопиет ко Господу и станет до небес станет и не пустит его!»>41
«Когда придет антихрист, ему на землю всюду доступ будет, а как дойдет до места, где Ее (Богородицы — Сост.) Пречистые стопочки прошли, так и не переступит, а обитель на небо поднимется» >42.
«Подойдет антихрист, а он (новый собор, ядрышком которого станет Казанская церковь — Сост.) весь на воздух и поднимется и не сможет взять его. Достойные, которые взойдут в него, останутся в нем, а другие, хотя и взойдут, но будут падать на землю. Так и не сможет достать вас антихрист-то; все равно как в Киев приходили разбойники, а церковь-то поднялась на воздух; достать-то они ее не могли. Так вот и собор ваш и канавка поднимуться тоже до неба и защитят вас и ничего не сможет сделать антихрист! И при том соборе время придет такое у вас, <...> что ангелы не будут поспевать принимать души, а вас всех Господь сохранит, только три из вас примут мученье, трех антихрист замучит!»>44
«Кроме трех всех обещала Милосердная Владычица спасти
<...>!»>45
«Все спасутся <...> только три погибнут: одна сгорит огнем, другую мельница смелет, а третью (забыла; странно, видно не нужно нам помнить! — старица Ксения Васильевна)»>46.
«Мню <...>, что восьмая-то тысяча пройдет. Мню, что пройдет! <...> Все пройдет и кончится. И обители <...> уничтожатся, а у убогого Серафима в Дивееве до самого дня пришествия Христова будет совершаться Безкровная жертва >230 <...>!»>47
«При светопреставлении вся земля сгорит <...>, и ничего не останется. Только три церкви по всему свету, со всего света будут взяты целиком, неразрушенными, на небо: одна-то в Киевской Лавре, другая (уж, право, не вспомню), а третья-то ваша, Казанская <...>»>48
Великая Дивеевская тайна
Монахиня Серафима (Булгакова 14.3.1991): «В последние дни перед разгоном (Дивеевской обители осенью 1927 г. — Соет.) я вдруг неожиданно увидела на своей кровати большую тетрадь. Это была сшитая рукопись Мотовилова, и далее красивым четким почерком — расшифровка. Рукопись была написана страшно неразборчивым почерком, одни волнистые линии, наподобие стенографической записи. <...>
Дуня Булатова, жившая в келлии с Агашей Купцовой, мне говорила. Агаша была из рода Мелюковых, то есть родственница Елены Ивановны Мотовиловой. Раз Дуня выпросила у нее одну тетрадь Мотовилова. Там было сшито все подряд: хозяйственные счета, деловые бумаги и т.д. Но все же она сумела там разыскать и духовное. Мотовилов пишет, что Преподобный (Серафим Саровский —
Сост.) ему много говорил о будущем России. И он было сел и хотел записать, но Ангел остановил его руку, сказав: «Не пиши, а передавай устно».
Там еще было написано, что Преподобный говорил, что смерть его будет подобна смерти семи отроков Ефесских.
Эту рукопись у Агаши выпросил один человек, назвавшийся царским фотографом. Обещал напечатать.
В рукописи еще было написано:
«Не то диво, что не дошло за 100 саженей до моей хижины, а то диво, что моя смерть будет подобно смерти отроков Ефесских, 300 лет спавших в пещере. Как они восстали во уверение Всеобщего Воскресения, так и я восстану перед последним концом и возлягу в Дивееве. Дивеево будет называться не по селу Дивеево, а по всемирному Диву» **.
«Часто слыша от Великого Старца>231 что он плотью своею в Сарове лежать не будет, я однажды осмелился вопросить его: «Как же. Батюшка, вы изволите все говорить, что вы плотию своею лежать не будете. Нешто вас Саровские отдадут?» И на сие Батюшка, приятно на меня взглянув и улыбнувшись, изволил мне ответить следующее: «Ах, Ваше Боголюбие, Ваше Боголюбие. Какие вы. Уж на что Царь Петр, то был Царь из Царей, а захотел мощи Святого Благоверного князя Александра Невского перевести из Владимира в Петербург, а Святые Мощи того не пожелали и в Петербурге их нет». — «Как же нет? — осмелился я возразить великому Старцу. — Как же нет, когда он почивает там в Александ-ро-Невской Лавре». — «В А.<лександро> -Н.<евской> Лавре, говорите вы, — ответил мне Батюшка. — Как же так, во Владимире они почивали на вскрытии, а в Петербурге под спудом. Почему же так, а потому, Ваше Боголюбие, что их там нет». И, много распространившись по сему предмету, батюшка Отец Серафим изволил мне открыть великую тайну. «Мне, — сказал, — убогому Серафиму, от Господа Бога положено жить гораздо более ста лет. Но так как к тому времени архиереи русские так онечестивятся, что нечестием своим превзойдут архиереев греческих во времена Феодосия Юнейшего, так что даже и важнейшему догмату Христовой Веры —
