Россия на перепутье. Историко-публицистическая трилогия - [5]

Зарождавшаяся тогда русская культура формировалась в атмосфере крайней подозрительности. Попытка применения государством репрессивных мер при формировании культурной ткани России спровоцировала неизбежное: когда в основе этой ткани были искусственно удалены отдельные нити, русская литература активно включилась в решение политических и социальных вопросов, а высокопрофессиональная критика превратилась в один из основных способов революционной пропаганды.

Официальное преследование часто превращало рядовых мыслителей в «борцов за свободу», а очередную новость – в важнейшее событие в культурной жизни. Например, именно такой была судьба «Философских писем» Петра Яковлевича Чаадаева, взгляды которого сложились под влиянием идей католического провиденционализма и социального христианства. Сомнительное творение отставного офицера, не владевшего в достаточной мере русским языком, сыграло злую шутку с режимом: подвергнув критике «Философские письма» как работу сумасшедшего, власти только подлили масла в огонь.

Но было и иное. Известный критик Виссарион Григорьевич Белинский, проникшийся материализмом немецкого мудреца Фейербаха, выдвинул тезис о социальной направленности искусства. А Михаил Александрович Бакунин и Александр Иванович Герцен уже становятся у истоков русского научного социализма. Свои радикальные идеи они высказывали в салонах Санкт-Петербурга и Москвы, выступали с ними на европейской сцене, тем самым заложив начало революционной борьбы на родине. Наследие Бакунина является в основном частью западного анархизма. В России Бакунин имел не много последователей. Его жизнь была воплощением идеала радикализма, примером настоящей революционной деятельности. А Герцена с полным правом можно считать основателем народничества – специфической русской версии социализма. Он ратовал за развитие русских общинных начал, сочетая это с критикой буржуазного, «мещанского» Запада. Герцену очень симпатизировал столп русского консерватизма Константин Николаевич Леонтьев. И Герцен, и Леонтьев считали самым большим злом буржуазную западную демократию, которая опошляет человека. Герцен был близок к идеологам славянофильства, которые брали под защиту общину и артель, считая их залогом сохранения русской самобытности.

Социалистичность общины Герцену виделась в ее самоуправлении. В ней русские люди живут некоторым демократизмом (народоправство схода) и даже коммунизмом. Последний заключается в общем владении землей, которое Герцен считал зародышем коллективной общественной собственности.

Между последними годами правления Николая I и началом царствования Александра II лежит период наибольшей активности Николая Гавриловича Чернышевского, который, по словам американского историка Адама Улама, ни много ни мало, стоит у истоков большевизма. Книга Чернышевского «Что делать?» известна многим. Молодые радикалы запоем читали появившийся в начале 1860-х годов роман. Даже спустя десять-двадцать лет, когда уже удалось объяснить все туманные намеки, коими изобиловал роман, читатели все еще подпадали под его очарование. В романе просматривается влияние социальной среды, глубоко отличной от той, к которой принадлежали Герцен и Бакунин. Чернышевский был сыном православного священника. В этой среде духовный сан был фактически наследственным. Условия жизни рядового духовенства, которое не могло рассчитывать на высокое положение, не сильно отличались от условий жизни прихожан (основную часть их в ХIХ веке в России составляли крестьяне). С той лишь разницей, что священники должны были быть хотя бы минимально образованными людьми. Эта смесь бедности и образованности создавала основу для зарождения радикальной революционной интеллигенции.

Период с 1861 по 1881 год совпал с наибольшей революционной активностью; просвещенные классы были буквально пропитаны идеями социализма и революции. Лихорадкой было охвачено не только студенчество и молодая интеллигенция, но и часть бюрократического аппарата и офицерства. На эти же годы приходится усиление реакции и русского шовинизма. Это был непростой исторический период, когда произошло разделение общества на два лагеря: реакционный и революционный. Освобождение крестьян – всего лишь одно из значительных событий, произошедших в общественной и экономической жизни России ХIХ века. В этот период была заложена основа местного и регионального самоуправления. На фоне отставания большинства институтов государства шагнули далеко вперед реформы в системе судебных органов. Военные реформы избавили солдат от векового ужаса перед бесконечной службой. Эти фундаментальные реформы возбудили аппетит либеральных слоев общества. Стали раздаваться голоса (чаще всего представителей привилегированных классов) о необходимости учреждения народного собрания; в адресованных царю прошениях говорилось о необходимости ослабления или отмены цензуры, об отказе от произвола власти, налагающей взыскания без суда и следствия. Но решительный шаг к конституционализму сделан не был. Объясняется это не только сопротивлением режима, а главным образом невероятной активизацией революционного движения. Таким образом, сама революция нанесла реформам полное поражение и усилила реакцию в стране.