Россия и русские. Книга 1 - [160]
Антисемитизм был разновидностью неудовлетворенного славянофильства, порожденного отчаянным сознанием того, что русские потерпели неудачу в формировании собственной нации. В интересах империи русские подавляли свой мессианский миф, в то время как евреи продолжали верить, что они избранный народ. Славянофилы тщетно грезили о крестьянской общине, основанной на истинно христианских принципах. Руководимые религиозными лидерами, евреи сохранили прочные общественные связи и продолжали развивать свою мессианскую религию. Русские же не сумели сделать мессианскую религию центром своего национального единства>39.
Антисемитизм не был логически последовательной правительственной политикой. Некоторые министры выступали против него. Министр финансов Витте одобрял энергию и предпринимательство евреев, имевших хорошие связи в международном финансовом мире. Однако с 1880-х гг. режим сократил и без того урезанные права евреев. Власти опасались, что в условиях более свободной пореформенной экономики евреи превзойдут русских в бизнесе и приведут их к банкротству.
Евреям запрещалось приобретать собственность в сельских районах, даже в черте оседлости. Полиции было предписано усилить паспортный режим. На Пасху 1891 г. евреев выселили из Москвы. Им запретили заниматься адвокатской практикой и военно-медицинскими профессиями. Доступ евреев к среднему и высшему образованию был ограничен. Они не могли принимать участие в земских и муниципальных выборах>40.
Антисемитская кампания, направленная против Витте, достигла своей кульминации в создании документа, ставшего известным как «Протоколы сионских мудрецов». Непосредственное отношение к созданию «Протоколов» имеет глава департамента полиции при Министерстве внутренних дел Вячеслав Плеве, ярый противник Витте. «Протоколы сионских мудрецов» якобы представляют собой дословную запись собраний лидеров международных еврейских организаций, разрабатывавших захват мира. Из текста этого документа следует, что евреи использовали либерализм и лозунги Французской революции для подрыва законных монархий во всей Европе. Они манипулировали промышленностью и финансами, для того чтобы разрушить земельную аристократию. Используя школы, университеты и средства массовой информации, они пытались подорвать общественную мораль. Единственным препятствием на их пути осталось российское самодержавие. Свергнув его, евреи установят собственное мировое правительство и безжалостное, но действенное полицейское государство>41.
Это была модернизированная версия старого русского мифа об Антихристе из заморских земель. Она не смогла повлиять на карьеру Витте, чьи заслуги были слишком очевидны, но запятнала конституционную политику России после
1905 г. и отрицательно повлияла на судьбы евреев по всей Европе. По иронии судьбы этот кошмар предвосхитил советское коммунистическое государство и нацистскую Германию.
«Протоколы сионских мудрецов» имели мало отношения к волне погромов, прокатившейся по черте оседлости в 1903–1906 гг. Этот деструктивный выброс нездоровых эмоций был результатом быстрого экономического роста, радикальных политических изменений и миграции населения. Все это возродило ненависть по отношению к народу, который, по общему мнению, преуспевал, не порывая с традиционным образом жизни.
Погромы следует рассматривать в контексте всех общественных беспорядков, имевших место в те годы: крестьянских волнений, стачек, демонстраций, беспорядков в городах и этнических распрей. Погромы возродили традиции самосуда. Простые люди, возомнив себя вершителями правосудия, жестоко и несправедливо мстили тем, кого они считали повинными в своих бедах. С октября 1905 г. по январь 1906 г. более 3000 евреев были убиты, 800 из них в Одессе, городе с этнически смешанным населением, где межэтнические распри были очень сильны.
Местные власти часто оказывались не в состоянии самостоятельно справиться с крупными общественными беспорядками, особенно после Октябрьского манифеста. Стало непонятно, где настоящая власть и кого нужно поддерживать. Даже если представители местной администрации не страдали антисемитизмом, они знали, что сам Николай II недолюбливал евреев. В письме своей матери он так объяснял причину еврейских погромов: «…народ возмутился наглостью и дерзостью революционеров и социалистов, а так как >9/>10 из них — жиды, то вся злость обратилась на тех — отсюда еврейские погромы»>42.
Николай приветствовал образование Союза русского народа, создававшего вооруженные формирования — «черные сотни» — для защиты веры, царя и отечества против внутреннего врага. «Черные сотни» ответственны не только за нападение на евреев. Они нападали на студентов, на тех, кого они считали социалистами. На их совести убийство двух членов партии кадетов из Государственной думы. Они также покушались на жизнь Витте. Невзирая на все эти безобразия, Николай II носил знаки отличия Союза русского народа и публично приказал субсидировать его из государственной казны>43.
Личная позиция царя не стала правительственной политикой и никого не освободила от ответственности за погромы. Наряду с другими революционными беспорядками погромы угрожали закону и хрупкому межнациональному согласию, на котором держалась империя. Однако отдельные министры поступали по-своему. Департамент полиции, подотчетный Министерству внутренних дел, отпечатал листовки, имевшие отношение к «Протоколам сионских мудрецов». «Знаете ли вы, братья, кто виноват в наших бедах? Знаете ли вы, что евреи всего мира объединились и решили разрушить Россию до основания? Когда бы вы ни встретили этих отступников Христовых, рвите их на куски, убивайте их»
“Культура осознает себя на границе, выходя за собственные пределы” — любил повторять один из самых мудрых методологов гуманитарного знания Михаил Бахтин. Эти слова полностью приложимы и к Истории.История Государства Советского еще не написана. Ее еще предстоит создать. Однако ясно, что без выхода за пределы своего эгоцентризма мы обречены оставаться в плену стереотипов и миров, прочно живущих в нашем сознании: Вот тут-то и может помочь жесткий взгляд поверх барьеров известного английского историка Джеффри Хоскинга.Для растущих поколений отечественных историков этот труд, без сомнения, окажется подспорьем на пути к пониманию противоречивой судьбы России, приведшей к рождению загадочной для всего мира советской души.И если, познакомившись с исследованием Джеффри Хоскинга, новый Карамзин, Ключевский или Соловьев в будущем с большей зоркостью приступят к созданию летописи Советского Союза для школ, то появление в свет этой книги будет оправдано.Вот почему я с чистой совестью рекомендую книгу Джеффри Хоскинга “История Советского Союза.
Как ни парадоксально это звучит, наиболее интересные — в смысле оригинальности и нетрадиционности взгляда — исследования истории НАШЕЙ СТРАНЫ всегда, с древнейших времен, создавали ИНОСТРАНЦЫ. Почему? Возможно, здесь сказывается суровая непредвзятость ОБЪЕКТИВНОГО НАУЧНОГО КРИТИЦИЗМА? Возможно, нам любопытна сама попытка «попять Россию умом»9 Возможно. Впрочем, прочитайте в чем-то явно спорную п неоднозначную. но в чем-то — бесконечно точную книгу специалиста по истории России, профессора Лондонского университета Джеффри Хоскинга «Россия и русские» — и решайте сами! Спорьте.
Книга рассказывает об истории строительства Гродненской крепости и той важной роли, которую она сыграла в период Первой мировой войны. Данное издание представляет интерес как для специалистов в области военной истории и фортификационного строительства, так и для широкого круга читателей.
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.