Россия и Китай: 300 лет на грани войны - [15]

Именно оттуда партии русских землепроходцев отправлялись на север, восток и юг в поисках новых земель, приведения в русское подданство местных народов и племен. На реках — главных транспортных артериях Сибири и Дальнего Востока — возникали новые русские остроги и поселения.

Продвигаясь на Дальний Восток, организуя экспедиции из Якутска в далекие земли, русские землепроходцы стремились найти пути в Китай. Одним из первых, кто проведал о близости Китайского государства, был енисейский служилый человек Максим Перфильев. Вернувшись летом 1640 года в Якутск с Витима, он сообщил, что в устье реки Шилки живут некие «килонцы», «люди хлебные», у которых и «всякого скота много»«. А те же люди, — добавил землепроходец, — съезжаются с китайскими людьми и меж себя торгуют»^{29}.

Попытки разведать пути в Китай продолжались на протяжении 40-х годов XVII века неоднократно. В 1641—1642 гг. из Якутска направляются отряды казаков во главе с М. Васильевым, С. Скороходовым и К. Ивановым, имевшие целью узнать, «в Китайское государство которою рекою ходят и сколько судового ходу или сухим путем до Китайского государства городов».

Партии русских землепроходцев из Якутска направлялись не только на юг, но и на восток, к берегам далекого моря. В 1638 году на восток отправилась экспедиция, возглавленная казачьим пятидесятником И.Ю. Москвитиным. Долгие и трудные странствия небольшой партии казаков привели к тому, что русские люди в 1639 году впервые достигли берегов Тихого океана. Летом 1641 года Москвитин вернулся в Якутск и доложил о своих географических открытиях и богатствах Приморского края. Русские узнали о существовании рек Амура, Зеи, Сунгари, в бассейне которых жили племена дауров и дючеров, занимавшихся хлебопашеством и скотоводством. Их земли слыли богатыми серебром, медью, свинцом а также тканями и пушниной. Как пишет Г.И. Невельской, «этих известий было достаточно, чтобы двинуть нашу вольницу в те неведомые и далекие страны»^{30}.

В июне 1643 года якутский воевода П.П. Головин снарядил в тот богатейший район отряд численностью в 130 казаков под руководством В.Д. Пояркова. Главной задачей экспедиции было, помимо сбора сведений о новых землях, привести в русское подданство новые народы, собрать с них соответствующий ясак.

С самого начала экспедиции стало ясно, что предварительные сведения о новых землях во многом соответствуют действительности. Встретившиеся казакам земли были плодородны, многочисленные поселения местных народов были действительно богатыми. Однако отношения казаков с местным населением с самого начала не сложились, и прежде всего по вине самих русских землепроходцев. Действия казаков отличались грубостью, вероломностью, сопровождались насилиями и грабежами.

Русский штабс-капитан Христиани в своем «Очерке наступательного движения русских на Восток, к берегам Великого океана» в 1901 году описывал это следующим образом: «Встреченные жителями весьма гостеприимно, казаки скоро успели озлобить их своими насилиями; начались серьезные затруднения в продовольствии отряда, приведшие, наконец, к страшному голоду, от которого 40 человек умерли и были съедены оставшимися в живых товарищами. В живых осталось лишь 50 человек. Голод прекратился, когда подошли на помощь остальные казаки, оставленные раньше на зимовье, и привезли с собой провиант»^{31}.

Тем не менее, уже весной 1644 года Поярков вышел к берегам Амура. Вниз по течению великой реки его отряд спустился до Охотского моря, питаясь по пути почти одной только рыбой. Зиму 1644/1645 года казаки провели в низовьях Амура в селении гиляков (нивхов). Подчинив их России и собрав с них ясак в количестве 12 сороков (480 шкурок) соболя и 16 собольих шуб, Поярков с открытием навигации пустился по Охотскому морю к северу. Очередную зимовку провели казаки в устье реки Ульи в зимовье, построенном еще Москвитиным. Весной 1646 года оставшиеся в живых после трехлетнего скитания 60 казаков отправились в дальний путь домой. 12 июля того же года Поярков с остатками своего отряда прибыл в Якутск.

Долгое и длинное путешествие Пояркова и его товарищей было трудным и опасным. Своими действиями они озлобили местное население Приамурья, «заронили на этой реке недобрую об русских славу»^{32}.

В.Д. Поярков подробно доложил якутскому воеводе о богатствах нового края, названного им Даурией. Главный вывод из его доклада состоял в том, что местные народы были независимыми и должны были быть окончательно приведены в русское подданство. Для этого необходимо было установить и закрепить в Приамурье русское влияние, прежде всего военное.

Поярков, исходя из своего опыта, считал, что новый край можно было подчинить русскому владычеству, имея всего 300 человек хорошо вооруженного войска. Половину этих сил он предлагал оставить в трех или четырех ключевых острогах, а остальных 150 человек использовать в качестве подвижных отрядов для «усмирения тех из иноземцев, которые окажутся непокорными и не будут платить ясак». По мнению Пояркова, серьезного сопротивления русской силе в Приамурье вряд ли стоило ожидать.

Однако реальная ситуация была несколько иной. Г.И. Невельской в связи с этим пишет: «Такое мнение о легкости приобретения Амура было весьма естественно, ибо Поярков, незнакомый еще с краем, упустил из виду самое важное обстоятельство: что по реке Шунгулу (Сунгари) местное население могло ожидать на помощь появления военных сил из соседней с этим краем Маньчжурии, тем более что в это время вместо монгольской династии вступила на престол Китая династия маньчжурская»