Россия-2028 - [21]

Пока Егор размышлял, что да как, в поле зрения вышел скособоченный доходяга, который, раскорячась словно краб, медленно шагал от Жополизова. «Ишь ты, какой смешной скрепец! — подумал Егор. — Опущенный, поди — странная походка у него, будто его отряд казаков всю ночь приходовал.»

Когда доходяга подошёл ближе, казак выскочил из кустов, подбежал к скрепоносцу, расспросил, что происходит в посёлке. Скрепец что-то невнятно мычал. «Точно опущенный,» — подумал Егор и сердобольно пнул бича под жопу. Скрепец подпрыгнул, перекосоёбился на другой бок и быстро покорячился по дороге в сторону горизонта.

Егор сидел в засаде ещё несколько часов. Ближе к обеду весеннее солнце начало припекать. Урядник уже клевал носом, когда сквозь дрёму услышал шаркающие шаги и глухое переругивание. Егор проснулся, погладил рукоять ножа и затаился, превратившись в слух. По дороге шли два оборванца. Дождавшись, когда они подойдут поближе, Егор выскочил из кустов.

— Стоять, пидоры! Мордой в пол! Руки на затылок!

Скрепцы подпрыгнули, потом застыли на пару секунд и разом шмякнулись на землю.

— Не бей, атаман! — заголосил один оборванец. — Не виноват я, это вон, Олег сказал — «а пойдём шишек насобираем, никто и не увидит». А меня бесы попутали, я и согласился. Говорил мне батюшка, что чревоугодие — грех тяжкий, не удержался. Не убивай, атаман! Убей Олега, это он всё!

— Чего сразу Олег, сам святой, что ли? — огрызнулся второй скрепец. — Я, в отличие от тебя, опарышей нелегально не развожу в яме выгребной.

Скрепцы ругались и спорили, вспоминали былые грехи и сдавали друг друга.

— Убей Олега, атаман! Меня не надо, я люблю вождя нашего и в церковь хожу, постоянно свечи за Роскосмос и за наше правительство ставлю. А этот нехристь уже две недели в церкви не был, бля буду, атаман! — оборванец голосил, а сам потихоньку подтягивал под себя какой-то грязный свёрток, пытаясь незаметно спрятать его от Егора.

— А ну-ка, руки за голову! — рявкнул казак, пнул скрепца в бок и выдернул из-под него засаленную тряпку, завязанную большим узлом.

— Это не моё! — заверещал оборванец. — Это олегово!

— Схуяли олегово?! — начал отпираться второй бич. — Ты в руках держал, значит твоё. Атаман, убей его! Это он шишки в лесу ворует, шелушит их там и просеивает, а потом жрёт дома по ночам…

— Заткнулись оба! — заорал Егор и развязал узел — в тряпке была горсть какого-то мелкого мусора.

— Что это? Это курить нужно?

— Это Олег семена еловые из шишек насобирал. Он их сварить хотел, чтоб пузо набить. Ему лишь бы пожрать, и похрен, что национальные ресурсы расхищает!!!

— Ну вы петушары… — разочарованно вздохнул казак и высыпал семена на землю. — Ладно, хуярьте отсюда, пока живые.

Да, времена… Сикелёв по радио говорил, что экономика и ВВП страны в 2027 году достигли небывалых высот, а в 2028 году спрогнозированный рост составит 800%, а Россия в ближайшие пять лет станет лидером экономик всего мира — но Егор этого как-то не замечал.

Вот лет семь назад была возможность озолотиться. По всей стране по решению правительства открывались Минздравзаготконторы, в которых принимали донорские органы. Тогда можно было прийти туда и сдать какой-нибудь орган, и за это хорошо платили. За одну почку можно было жрать от пуза два месяца. Вот в тот момент те, кто понахрапистей, и заработали огромные бабки. Тогдашний атаман пачками отлавливал неблагонадёжных скрепцов, штрафовал их и отвозил в Минздравзаготконторы. За это ему очень хорошо платили, и буквально за полгода атаман стал юаневым миллионером и с семьёй уехал в Монголию. Многие тогда на органах поднялись. Скрепцов резали как собак, да и сами скрепцы не отставали. В итоге рынок донорских органов обвалился. Егор тогда был молодой и глупый, всё больше следил за тем, чтоб ему самому чего-нибудь не отрезали. Сейчас бы Егорка не упустил такого шанса — но былого не воротишь.

Ещё и обнищали эти тупорылые скрепцы — все как один, шаришь у них по карманам, шаришь, а они пустые. Да какой там! Многие хитрожопые ублюдки и вовсе карманы поотрывали да зашили. Конечно, если обыскивать уёбков как следует, то найти чего-нибудь можно, но Егор не любил лазить руками в чужих задницах. Охуели скрепоносцы, не хотят богатеть. Работают спустя рукава, ни доходов, ни накоплений — ничего. Выродки, одним словом, нет пользы от них ни казакам, ни государству — одна лишь боль головная. Ходят воняют, заразу да вшей разносят — не так-то уж и дорого вода стоит, чтоб помыться нельзя было!

Только требуют вечно чего-то, бузотёрят да бунтуют. Помнится, зимой их казачий отряд трое суток по хатам скрепоносцев ходил вонь нюхал да нагайками стегал лодырей — не хотели, гады, на общественные зимние работы идти. Холодно, говорят, глядите-ка — минус тридцать им холодно, мол, ногти к лаптям примерзают. Ну прохладно, и что? Должен же кто-то снег чистить перед мэрией да на заставе казачьей. А валежник кто — казак носить будет? Ублюдки, передохли бы поскорее…

Егор шёл по дороге в сторону родного города и злился на тупых ленивых сограждан. Желудок парня сводило судорогами — вторые сутки без еды. Сухой паёк остался в автобусе, никто же не думал, что так получится… Не привык Егор в чём-то себе отказывать, а уж тем более — голодать.