Россини - [106]

   — Что скажете, маэстро?

   — Хороший состав исполнителей.

   — А музыка?

   — Музыка? Исполнена очень хорошо.

Однако после спектакля он сказал весьма убеждённо:

   — В этом композиторе есть что-то дикарское. Он знает, чего хочет, и знает, что делает. В опере есть великолепный хор.

Однажды летом 1845 года, охваченный какой-то странной тоской, Россини захотел узнать, как поживает его жена. Что с ней? Бедная женщина, нелегко, наверное, ей приспособиться к новой жизни, ведь она привыкла, чтобы исполнялся каждый её каприз! Теперь она живёт на скромные средства, выделенные ей маэстро, и старается не уронить своё достоинство. Старые коллеги по театру, бывая в Болонье, охотно навещают её, потому что синьора Изабелла всегда приветлива и рада им. С их помощью она устраивает иногда домашние концерты, летом приглашает в Кастеназо Дарданелли, которая пела с нею вместе прежде, даёт уроки пения синьоринам из богатых семей.

Как-то Россини узнает, что Изабелла больна. Он тревожится и хочет понять, что случилось? Больна? Чем? Тяжело? Мадемуазель Олимпия, выполняющая обязанности сторожа, находит это любопытство излишним. Но Россини, который обычно повинуется новой госпоже, на этот раз не обращает на неё внимания. Он хочет знать, что с Изабеллой. Через несколько дней приезжает из Кастеназо верный слуга Изабеллы Тонышо. Ему требуется сразу же поговорить с маэстро, причём наедине. Олимпия хотела бы знать, в чём дело. Нет, Тонышо должен говорить только с маэстро. Оставшись с ним, он выполняет свою миссию посланника.

   — Синьора очень больна, очень-очень. Бедняжка, не знаю, поправится ли. Она хочет видеть вас, синьор маэстро. Они заклинает вас приехать к пси сразу же, сейчас, немедленно.

   — Значит, ей так плохо? — тревожится Россини.

   — Так плохо, что она умоляет вас не медлить, чтобы не приехать слишком поздно.

Россини, очень боявшийся своей смерти, всегда принимал близко к сердцу и опасности, грозившие другим, а тут к тому же речь идёт о его жене. Весьма обеспокоенный, он не обращает внимания на Олимпию, которая советует ему не торопиться, возможно, болезнь скоро пройдёт. Но маэстро велит запрячь лошадей и спешит в Кастеназо.

Он не был здесь семь лет. Сколько воспоминаний нахлынуло на него! Словно окунулся в прошлое! Венчание в церкви, первые дни супружеской жизни накануне отъезда в Вену, сочинение «Семирамиды»... Синьора Изабелла ждёт его. Россини входит к ней. Когда же он покидает её через полчаса, верный слуга, провожающий маэстро, замечает, что по лицу его ручьём текут слёзы.

   — Бедная женщина, бедная женщина! — вздыхает Россини.

Прорывающимся от волнения голосом он приказывает Тонышо и служанке исполнять любое желанно синьоры, заботиться о том, чтобы у неё ни в чём не было недостатка, а если что-то понадобится, сразу же обращаться к нему и постоянно сообщать ему о её здоровье.

Месяц спустя Изабелла Кольбран-Россини умирает. Её последние слова были обращены к Россини: «Мой Джоаккино!» Она звала его с такой безутешной печалью, что все, кто был рядом, невольно прослезились.

Кто же может отныне угомонить нетерпеливую барышню Олимпию Пелиссье, которая настаивает: «Ты больше ничем не связан, теперь ты должен жениться на мне!»

И маэстро женится. Через десять месяцев после смерти Изабеллы, 16 августа 1846 года. Они венчаются почти тайно, без церемоний, в небольшой часовне на вилле Банци, где проводят лето. Свидетели — знаменитый певец Донцелли и знакомый фаготист. Барышне сорок семь лет, маэстро — пятьдесят четыре.

Ничего не изменилось в его существовании, просто стало одной женой больше. И он продолжает вести привычную болонскую жизнь: концерты, вечера, лицей, визиты и неизбежные просьбы сочинить «какую-нибудь пьесу» по тому или иному случаю и неизменный отказ. Однажды он соглашается. В топе 1840 года Италия празднует коронацию папы — избирается известный своим либерализмом кардинал Мастаи Феррети ди Синигалья, принявший имя Пия IX. Россини готов написать гимн, по на самом дело лишь несколько перерабатывает хор из «Девы озера». Этой музыкой он уже воспользовался однажды, когда в Турине отмечали юбилей Тассо. Удобная музыка — годится на любой случай. Под управлением Россини гимн исполняет на площади Сан-Петронио хор из пятисот человек. Успех — музыкальный и патриотический — колоссальный. Потом снова продолжается обычная жизнь: концерты, вечера, прогулки, приглашения...

Со всех концов мира присылают различные приветствия. И ставят монументы. Всё больше приезжает гостей. Один француз, сопровождавший скульптора Этекса к Россини, пишет друзьям: «Мы подъезжаем в коляске к дому великого композитора и встречаем его по дороге. Он прогуливается с друзьями и похож на древнегреческого философа, окружённого учениками, внимательно слушающими его. Мы представляемся, он приветливо встречает пас, берёт под руки, ведёт в дом. Он тепло отзывается о Франции и современной французской музыке. Непростительно ошибается тот, кто полагает, будто Россини не интересуется событиями музыкальной жизни. Он внимательно следит за всем. Я признался ему, что спектакли в итальянских театрах произвели па меня удручающее впечатление. Он ответил: «Вы правы, теперь ценится не тот, кто лучше поёт, а тот, кто поёт громче». Россини часто жалуется па здоровье, особенно на слабость в ногах, но мне кажется, он больше страдает душой, чем телом. На лице его нет следов каких-нибудь недомоганий, двигается он легко, словно ему тридцать лет, беседу ведёт оживлённо, смотрит пристально».