Роскошная хищница, или Сожженные мосты - [25]

Он промолчал, но Коваль видела, какое впечатление произвела на него эта информация, хотя Хохол изо всех сил старался не подать вида.

– Теперь малец наш остался без охранника, – глуховато проговорил Женька. – Черт, подставил я Севку...

– Не казнись. Найдем виновного – накажем так, чтоб другим неповадно было, – мрачно пообещала Марина, прекрасно понимая, о чем сейчас говорит Женька.

Сева был, пожалуй, единственным человеком в ее охране, кому она могла без боязни доверить сына. Спокойный, надежный и невозмутимый, он сумел удивительно быстро найти общий язык с непоседливым мальчиком, мог играть с ним на равных, катал на санках... И вот теперь его не стало, и как Егорка воспримет отсутствие дяди Севы, неизвестно. Но что же все-таки случилось, как именно погиб охранник? Нужно позвонить Грищуку и узнать, а сил нет – все эмоции выплеснулись на голову Хохла. Но то облегчение, которое Марина испытала, увидев его дома, было несравнимо ни с чем. Он жив – и важнее этого ничего быть не может.

– Женька, я тебя прошу: не заставляй ты меня волноваться еще и за тебя. – Коваль взглянула в его глазищи и увидела в них выражение покорности – в кои-то веки...

– Да ты сама-то не подставлялась бы, – он прижал ее к себе. – У меня минуты нет спокойной, когда ты в город уезжаешь, я боюсь к телефону подходить, чтобы только не услышать какую-нибудь жуткую новость. Знаешь, мне было бы легче, если бы ты уехала куда-нибудь, – признался он вдруг, заглядывая ей в глаза. – Котенок, может, поедешь к бабке? Я понимаю, это не Англия и не Кипр, но ведь там вполне можно немного пожить, отдохнуть? Мариша, подумай...

Она только вздохнула – как могла уехать сейчас, когда столько всего крутится, когда команда вот-вот начнет играть, когда стройка едва дышит и с казино опять какие-то проблемы? Конечно, было бы неплохо оказаться в деревне у бабы Насти, в ее большом доме, просто пожить там пару недель с Егоркой, но это, увы, несбыточная мечта.

* * *

Буквально через пару недель Марине позвонил Ворон и пригласил на турнир по боям без правил. Коваль удивилась: терпеть не могла этот вид спорта, даже то, что Малыш когда-то в молодости баловался подобными вещами, тогда еще запрещенными, не делало ее фанаткой. Но Мишка настаивал, говоря, что есть у него тема для обсуждения. Пришлось собираться. Женька просительно посмотрел на нее, и Марина не выдержала, кивнув, чтобы собирался. Ему, привыкшему к свободе, было очень тяжело постоянно сидеть дома взаперти, не имея возможности пойти туда, куда он хочет, и делать то, что он привык.

– Как на киче, ей-богу! – жаловался он. – Только конвоя не хватает.

– Надо будет – приставлю.

– Куда едем-то? – поинтересовался Женька, собираясь выйти из каминной, где они сидели.

– А тебе не все равно? Ты ж давно нигде не был, – поддела она, вставая из кресла и направляясь в свою гардеробную. – Ворон пригласил в «Спартак» на бои без правил.

– Ого! – оценил Хохол. – Классная штука, между прочим.

– Думаешь? – с сомнением переспросила Марина, поднимаясь по лестнице на второй этаж, и идущий за ней следом Женька подтвердил:

– Уверен. И тебе понравится, по-моему.

– Не разделяю твоей уверенности, но посмотрим, посмотрим...

Маринина охрана была под впечатлением от гибели Севы, все ходили мрачные и пришибленные. Коваль вполне понимала их состояние, ей и самой не хватало рыжего спецназовца.

Водитель Юра удивленно вскинул брови, увидев идущего к машине Хохла в черном строгом костюме:

– Жека, и ты с нами?

– Нет, это вы со мной. Тачку проверял, нормально все? – Он пнул переднее колесо носком ботинка, и Юрка дернулся, как будто сам получил по ноге.

– Жека, да все в порядке, я ж за ней как за бабой слежу!

– Ну да, ну да, – пробормотал Хохол, оглядывая машину со всех сторон. – Смотри, Юрец, если что – не посмотрю, что кенты мы с тобой.

Юрка только фыркнул – напоминать ему про машину было делом абсолютно глупым и даже бестактным, маринин джип он любил нежно и трепетно, и в самом деле как женщину.

Коваль спустилась по ступенькам крыльца, постояла немного, задрав голову вверх и махая рукой Егорке, торчащему вместе с няней в окошке детской на втором этаже, подошла к машине:

– Готовы?

– Сами поведете, Марина Викторовна? – с опаской спросил Юрка, глядя на ее сапоги без каблука и узкие кожаные брюки, но хозяйка успокоила, отказавшись, и он перевел дух.

Женька сел рядом с Мариной, предоставив первое сиденье Гене, и они поехали в город.

Хохол всю дорогу держал ее за руку, перебирая пальцы и покручивая кольца, а потом вдруг прошептал на ухо:

– Ты знаешь, а мне кентуха один предложил тебе подарок сделать.

– Какой?

– Скажу, но ты не смейся, ладно? Он песню написал, специально для тебя...

Марина даже не нашлась, что сказать на это. Про приятеля этого она знала давно, вместе с Женькой они мотали второй срок, а потом Жора исполнял шансон в одном из московских ресторанов. Песни он писал хорошие, и Марина даже всерьез подумывала предложить ему денег на раскрутку. Пока думала, нашелся добрый дядя-продюссер, запустивший Жорика на орбиту шоу-бизнеса, и теперь он стал довольно известным в узких кругах любителей «блатного шансона» исполнителем. Он даже как-то приезжал к ним. Женька тогда долго не решался попросить Марину принять гостя, но она никогда не возражала против его общения с кем-либо. Жора оказался очень интересным человеком, даже застенчивым. Он прожил неделю и оставил о себе только приятные воспоминания. Вечерами они сидели в каминной, и гость иногда брал гитару и пел что-нибудь, резко отличавшееся от его обычного сценического репертуара. Марине нравились его романтичные песни, его низкий, хрипловатый голос, очень напоминавший голос Хохла. Иногда они пели дуэтом, и Коваль посмеивалась, предлагая Женьке сменить профиль деятельности и поехать на гастроли вместе с Жорой. Хохол только усмехался: