Ромео должен повзрослеть - [8]

В кармане у Дрона затренькал телефон. Звонила мать. Он поколебался, борясь с искушением не отвечать, но все-таки принял вызов.

– Ты где? – с ходу наехала она. – Ты мне утром когда обещал быть?

– Не помню, – процедил Дрон.

На самом деле он отлично помнил, что мать просила его в половине седьмого быть дома. Ирка в очередной раз валялась с ОРВИ, а мать не хотела брать больничный. Сегодня она работала до ночи, и Сашка должен был накормить температурившую Ирку ужином и проследить, чтобы она выпила лекарства.

– Совести у тебя нет, Саш! Ребенок больной целый день один. Я ей позвонила, у нее тридцать восемь и шесть! Ничего не ела с утра. Где ты шляешься, черт тебя побрал?

Голос матери задрожал и сорвался. Дрону стало стыдно. Он подавленно молчал. В трубке слышались всхлипывания.

– Ма, ну чего ты? Иду я, сейчас буду. Из-за этого реветь?

– Не из-за этого, – хрипло проговорила мать.

– Что еще случилось?

– Зуб сломался, Саня, передний. Раскрошился начисто. Я теперь как баба-Яга.

Сашка сочувственно вздохнул. Зубы у них – это семейное.

– Имплант надо ставить, – печально проговорила мать, – а денег нет. Отец обещал дать, но не смог. Сказал, им с Лизой надо путевки в Таиланд выкупать…

Лизка была новая отцовская жена, чуть старше Сашки, а понтов выше крыши. То ей в Таиланд, то на Канары, то брюлики, то еще что. Сашке стало жаль мать. Он был в курсе, почему она так убивается из-за зуба – к ним в кафе пришел новый менеджер, симпатичный дядька со смешной фамилией Котенкин. Матери он очень понравился, она ему тоже. Что ж она теперь, без зубов должна щеголять перед своим кавалером?

– Послушай, не плачь, – сказал Сашка после небольшого раздумья. – Я достану деньги. Сколько нужно?

– Где это ты их достанешь? – недоверчиво спросила мать.

– Не важно. Не твои проблемы.

– Сорок, – неуверенно проговорила она. – Эй, стой, подожди…

Но Дрон уже отключился. Он вышел за ограду и быстро зашагал в сторону пустыря, где держал свой подпольный сервис Генка Козюлин, или попросту Козюля. Козюле было лет 27–30, в юности ему «посчастливилось» побывать на зоне за мелкое хулиганство. Это был низкорослый коренастый крепыш с квадратными, мясистыми, всегда запачканными машинным маслом ладонями, с большим красным носом-картошкой, в котором он любил ковырять коротким толстым пальцем, наводя на мысль о том, что кличка Козюля произошла не только от фамилии. Генкиному «автобизнесу» было уже лет пять. Сам он здорово шарил в автомеханике и на раз ремонтировал старые, дешевые иномарки и отечественные «четверки» и «девятки». Его клиентами были в основном местные таджики и пацанва, только начинающая водить, прикупившая себе копеечные тачки, которые ломались на каждом шагу. Работал Козюля в старом гараже, доставшемся ему от отца. Постепенно расширяясь, он прикупил у местных алкашей еще два соседних гаража и стал нанимать малолеток, у которых руки росли откуда надо. Платил пацанам Козюля сущие копейки, иногда и вовсе не платил, потому что большинство из них были ему вечно должны. Генка помимо авторемонта промышлял ростовщичеством, ссужал периодически подросткам некие суммы, требуя потом возвращения с процентами. Про его грабительские условия все были в курсе, но больше достать бабки было неоткуда, а Генка всегда был на месте в своем гараже, и в карманах его всегда лежали купюры самого разного достоинства.

Козюля встретил Дрона весьма недружелюбно.

– А, Каланча! – Каланчой Сашку на пустыре прозвали за высокий рост. – Сколько можно тебя ждать? Где телка твоя с колесами? – он с недовольным видом протянул Дрону руку. Тот пожал потную и сальную Козюлину ладонь.

– Привет, Ген. Не будет колес, не получилось. Проехали.

– Ну ты даешь, Каланча! – Генка грязно выругался и замахнулся было дать Сашке оплеуху, но передумал. – Предупредить не мог? Торчу здесь из-за него, всю задницу просидел!

– Прости, Геныч, – виновато произнес Дрон.

– Так и быть, на первый раз, – смягчился Козюля. – Чего тогда пожаловал? От меня чего надо, бабосов?

Сашка кивнул. Генка деловито сплюнул под ноги.

– Сколько?

– Сорокез.

Козюля удивленно свистнул.

– А не слипнется у тебя, малой?

– Я не малой, – буркнул Дрон, – не слипнется. Нужно мне.

– А отдавать как будешь. Когда?

Сашка прикинул, что если месяца три поработать на Козюлин сервис по мелким заказам, то, наверное, можно будет рассчитаться. Пока он раздумывал, Козюля решительно произнес:

– Дам до января. Вернешь полтос.

– Да ты че, Геныч? – возмутился Дрон. – До января два месяца всего. И почему полтос? Я думал 45.

– Индюк тоже думал, – мрачно изрек Козюля, – могу и не давать. Не нравится, иди в Сбербанк. – Он заржал.

«Упырь! – со злостью подумал Сашка. – Язва на теле рабочего класса».

– Ладно, я согласен, – сказал он Козюле.

– Лады. – Тот достал из засаленного ватника разноцветную пачку денег, долго пересчитывал и протянул Сашке: – На, все что есть. Ровно сорок. С завтрева ты у меня на подхвате. Как раз тачку пригонят бампер менять. Тебе отдам.

– Окей. – Дрон осторожно взял у Козюли деньги. – Спасибо, Ген, выручил.

– На здоровье, Каланча. А бабу свою привози, интересно взглянуть на нее – что за телка у тебя с тачкой.