Ромэна Мирмо - [5]

Все эти детские мечты, все эти фантазии Антуан Клаврэ унес с собой на скамью лицея, куда отец послал его заканчивать образование. Хоть и жалея о своих оживленных досугах, о своих книгах, атласах и карте полушарий, Антуан Клаврэ покорно подчинился тому, что от него требовали. Он принялся за работу с добросовестной умеренностью. Если не считать географии, по которой он всегда был первым, это был ученик послушный и терпеливый, хоть и немного рассеянный. Уроки интересовали его только наполовину, и, выполнив требуемое расписанием, он возвращался к своим дорогим мечтам и далеким химерам. Видение обширного мира, разнообразие стран, небес, климатов, фауны и флоры увлекали этого юного парижанина, только и выезжавшего за пределы родного города что на каникулы, причем в этих случаях его родители, выбирая место пребывания, меньше всего руководствовались соображениями живописности. Впрочем, к самому этому выбору Антуан относился довольно безучастно. Его любопытство приняло своеобразное направление. Он в гораздо большей степени был занят нравами фуэгийцев и обычаями готтентотов, нежели тем, что происходило вокруг него.

Месье Клаврэ-отец не противился столь явно выраженным вкусам. В них он видел счастливое предохранение от опасностей, угрожающих молодым людям. Разве это, в общем, не безобидное времяпрепровождение, даже если и бесполезное? Но все же он имел в виду, в должное время, наставить сына на истинный путь и дать ему понять, что в жизни надлежит не только бродить по дорогам, хотя бы и воображаемым. Естественный повод к такого рода внушениям и к такому повороту руля представился, когда Антуан сдал свой бакалаврский экзамен. Тут месье Клаврэ ему объяснил, что пора подумать о карьере и что эта карьера должна быть судейской. Поэтому следовало приступить к усердному изучению права. Антуан Клаврэ не возражал против отцовской воли. После этого разговора он вышел в садик, сел и долго смотрел на бассейн, на лужайку, на беседку. Видно, этому тесному пространству суждено было навсегда остаться его горизонтом. Из всей обширной карты полушарий, висящей у него в комнате, он будет знать только точку, где ему довелось родиться, и огромная округлость земли, вероятно, так и пребудет для него неведомой.

Месье Клаврэ-отец не мог не заметить, что его сын немного грустен, и он постарался ему доказать, что юридическая наука отличная вещь, ибо право есть основание обществ. Впрочем, события готовили месье Клаврэ-отцу ужасное опровержение. Пока Антуан писал свою докторскую работу, в награду за которую месье Клаврэ обещал отправить сына в путешествие по Италии, разразилась война с Германией. От этого удара месье Клаврэ-отец уже не оправился. Сила торжествовала над Правом.

Прежде чем стать судьей, следовало стать солдатом. Антуан Клаврэ это понял. Как и все молодые люди его возраста, он уже собрался в Берлин, но путешествие кончилось в Седане[8]. Антуан Клаврэ, отправленный в качестве пленного в Дюссельдорф, вернулся в Париж только чтобы принять последний вздох отца.

Эта смерть внесла новую перемену в судьбу Антуана Клаврэ. Мадам Клаврэ, всегда страстно и безмолвно любившая своего мужа, была безутешна и перенесла на Антуана всю ту беспокойную и молчаливую заботливость, которой она окружала покойного месье Клаврэ, с той разницей, что, насколько она стушевывалась перед супругом, настолько же она выказала себя тиранической по отношению к сыну. Подлинное и великое горе, которое она испытывала, придавало ей в ее собственных глазах некую мрачную и властную значительность и превращало ее, по ее мнению, в исключительно выдающееся лицо, требующее к себе особого внимания и облеченное, в силу своих страданий, чрезвычайными правами. Поэтому малейшее неисполнение того, чего мадам Клаврэ ожидала от своего сына, влекло за собой тяжкие упреки. Антуан Клаврэ принадлежал материнской скорби и должен был посвятить себя ей всецело. Мадам Клаврэ не допускала, чтобы в жизни у него могла быть какая-либо иная цель, кроме той, чтобы служить ей утешителем. Впрочем, Антуан не уклонялся от этой обязанности и относился к мадам Клаврэ с самой заботливой преданностью, покорно подчиняясь всему, что от него требовали.

Это положение привело прежде всего к тому, что ему пришлось отказаться от избранной для него отцом карьеры. Служба по судебному ведомству повлекла бы за собой неизбежный стаж в провинции, а мадам Клаврэ не примирилась бы с такой разлукой. Впрочем, Антуан легко отнесся к этой жертве, которая для него даже и не была жертвой. Честолюбив он не был. Общественные должности, к которым, благодаря своим средствам, он мог не стремиться, не привлекали его. Поэтому он без труда последовал желанию матери. Узкая, однообразная, неподвижная жизнь, которая его ждала, не слишком его пугала. Она вновь открывала двери его дорогим детским мечтам, его воображаемым скитаниям, его кочующей праздности. Но так как ему все-таки надо было иметь какое-нибудь более определенное занятие, он предался изучению географии и этнографии. Мало-помалу он приобрел в них серьезные познания, и эта работа заняла его время и уберегла его от увлечений, которым легко поддается праздная молодежь. Впрочем, в этом отношении мадам Клаврэ держала его в строгости и зорко следила за его привычками и знакомствами.