Романовы. От Михаила до Николая - [20]
Нравы в существе своем те же, что и при Михаиле.
После бракосочетания царя Алексея, например, велено было провести расследование по следующему поводу. Приехавший в Москву грузин Уру-Самбек привез с собой кусок старой льняной ткани. Он уверяет, что это — подлинная сорочка Иисуса Христа, та самая, в которой Христос был распят на кресте. В качестве доказательства указывается на отверстия от гвоздей и даже — самое главное — на следы крови на рубашке.
Этому рассказу не сразу поверили и придумали способ проверить его подлинность. Наложили на неделю пост на всю Россию, причем повелено было приносить присланную святыню к болящим и наблюдать, будут ли чудеса. Долгое время результатов не было, но через год все же насчитали 71 исцеление. После этого все сомнения, естественно, исчезли, и срочно начато было строительство особой церкви Ризы Господней.
Когда всматриваешься в дошедшие до нас портреты царя Алексея, вчитываешься в оставленные современниками описания этого дородного румяного человека, кажется, что ошибся, неправильно построил свою жизнь Алексей Михайлович. Ему бы кучером, лихачом быть! До чего бы ценили его дородность и рост в этой должности московские купцы!
— Пожалте, ваше степенство, на американской шведке прокачу! — И вот уже вьются кольцом пристяжные, осанисто выступает коренник, осанисто глядит похожий на него кучер. Эх, тройка, птица-тройка!
Но перед нами не кучер, а царь. Страной правят бояре с Морозовыми во главе. Правят круто, и разоренный, задерганный народ все определеннее пытается разбудить Алексея, как будто уснувшего на троне. Толпы народа все чаще собираются у церквей. Поначалу шепотом, потом все громче, наконец, и вовсе полным голосом заговорили: жить невозможно. Порешили было подать жалобу царю, но до царя добраться и в те времена было невозможно. И вот кто-то из безымянных коноводов толпы предлагает подежурить, дождаться и захватить царя на улице, чтобы всенародно потребовать у него управы на мучителей. Дальше некуда! Жить невозможно! Май 1648 года…
Толстый, румяный Алексей Михайлович благодушно возвращается со своей свитой из Троицкого монастыря. Для моциону, для разгулки царь на этот раз едет верхом…
И вдруг — толпа… Что это, откуда, почему?
Толпа неожиданно окружает царя. Какие-то смельчаки хватают царского коня за узду. Громко кричит, стонет, горько жалуется своему царю люд московский. Обижают бояре народ, налоги несусветные дерут, последнюю скотину забирают у бедных людей. Это все бояре Плещеев с Траханойотовым да Морозов виноваты!
Царь испуган. Он не рискует повышать голос, ласково расспрашивает, в чем дело, и даже пытается успокоить бунтовщиков. И тогда совершается чудо: измученные, истерзанные произволом люди вдруг растрогались. Подумать только: сам царь — и вдруг с ними, простыми смердами, холопишками жалкими, ласково говорит! После громких выкриков, после перечисления всех жалоб на угнетателей народ, услышав приветливое слово, громко благодарит царя, желает ему многолетнего здоровья, низко кланяется.
Струхнувший царь пришел в себя и поехал дальше. Возбужденная благодарная толпа радостно делится впечатлениями о ласковости и приветливости царя. Наивные люди верят, что теперь, когда царь-батюшка все знает, когда он лично обещал расследовать дело, все будет хорошо. Можно со спокойной душой по домам расходиться.
Но только что отъехал царь, как подручные Морозова накинулись на толпу: «А, так вы жаловаться?!» Топчут копытами верноподданных, свистят кнуты по головам жалобщиков, рекой льется кровь.
Способ наглядного преподавания политической мудрости оказался убедительным. Радостная вера, которой только что были полны народные толпы, исчезла, испарилась, выветрилась от энергичных ударов кнутами по головам. Толпа пришла в неистовство и ухватилась за камни. Не ожидавшие отпора усмирители немедленно обратились в бегство. Они успели было спрятаться во дворце, но толпа уже со всех сторон окружила его. Буйные крики с требованием выдачи ненавистных Плещеева и Траханойотова растут, становятся все более угрожающими. Боярин Морозов, старый, осанистый, пытается, выйдя на крыльцо, именем царя успокоить народ, заступиться за Плещеева, но пользы это не принесло.
— А ты сам-то кто?! Ты всему горю и есть голова! Мы тебя давно ищем!
Морозов отступает, скрывается во внутренние покои дворца, где сидит испуганный Тишайший царь, а толпа кидается разносить дворцы Плещеева и Траханойотова, но, не найдя там своих обидчиков, снова возвращается ко дворцу.
В Кремле паника. Спрятавшийся царь вторично высылает представителя. На этот раз двоюродный брат царя Никита Романов взялся уговорить мятежников. Но повстанцы стоят на своем твердо.
— Выдать Плещеева! Давай сюда Траханойотова! Куда Морозова спрятали? — раздаются все громче, все дружней возгласы из толпы.
Дело оказывается серьезным. И так как своя рубашка ближе к телу, испуганный царь соглашается пожертвовать Плещеевым. В сопровождении палача его, по царскому указу, выводят на площадь, чтобы в присутствии народа предать казни. Но народ не хочет больше ждать ни одной минуты. Озверелая толпа уже вырвала Плещеева из рук палача и заколотила его палками до смерти.
Василевский дает характеристику Николая 2. Автор ее - фельетонист, и это не могло не отразиться на его работе. Перед нами не историческое исследование, а всего лишь психологический этюд, написанный в обычных фельетонных тонах. Но автору удалось собрать много фактов, мелких бытовых штрихов, дающих материал для суждения о последнем русском самодержце, и его книга не лишена интереса. Печатается по изданию Русского универсального издательства, Берлин 1923 г. Николай II.
Илья Маркович Василевский (псевдоним Не-Буква) (1882–1938)Писатель, автор юмористических, и не только юмористических, рассказов, исторических памфлетов, очерков. Рассказы И. Василевского (Не-Буквы), входят в сборник русской сатиры и юмора второй половины XIX — начала XX в.: «Мелочи жизни».
Сатирические стихи Ильи Василевского из книги «Стихотворная сатира первой русской революции» (1905–1907), собранные из сатирических журналов, литературно-общественных журналов, альманахов, поэтических сборников тех лет, из столичных и провинциальных газет.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Пазл Горенштейна», который собрал для нас Юрий Векслер, отвечает на многие вопросы о «Достоевском XX века» и оставляет мучительное желание читать Горенштейна и о Горенштейне еще. В этой книге впервые в России публикуются документы, связанные с творческими отношениями Горенштейна и Андрея Тарковского, полемика с Григорием Померанцем и несколько эссе, статьи Ефима Эткинда и других авторов, интервью Джону Глэду, Виктору Ерофееву и т.д. Кроме того, в книгу включены воспоминания самого Фридриха Горенштейна, а также мемуары Андрея Кончаловского, Марка Розовского, Паолы Волковой и многих других.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Имя полковника Романа Романовича фон Раупаха (1870–1943), совершенно неизвестно широким кругам российских читателей и мало что скажет большинству историков-специалистов. Тем не менее, этому человеку, сыгравшему ключевую роль в организации побега генерала Лавра Корнилова из Быховской тюрьмы в ноябре 1917 г., Россия обязана возникновением Белого движения и всем последующим событиям своей непростой истории. Книга содержит во многом необычный и самостоятельный взгляд автора на Россию, а также анализ причин, которые привели ее к революционным изменениям в начале XX столетия. «Лик умирающего» — не просто мемуары о жизни и деятельности отдельного человека, это попытка проанализировать свою судьбу в контексте пережитых событий, понять их истоки, вскрыть первопричины тех социальных болезней, которые зрели в организме русского общества и привели к 1917 году, с последовавшими за ним общественно-политическими явлениями, изменившими почти до неузнаваемости складывавшийся веками образ Российского государства, психологию и менталитет его населения.
Это была сенсационная находка: в конце Второй мировой войны американский военный юрист Бенджамин Ференц обнаружил тщательно заархивированные подробные отчеты об убийствах, совершавшихся специальными командами – айнзацгруппами СС. Обнаруживший документы Бен Ференц стал главным обвинителем в судебном процессе в Нюрнберге, рассмотревшем самые массовые убийства в истории человечества. Представшим перед судом старшим офицерам СС были предъявлены обвинения в систематическом уничтожении более 1 млн человек, главным образом на оккупированной нацистами территории СССР.
Монография посвящена жизни берлинских семей среднего класса в 1933–1945 годы. Насколько семейная жизнь как «последняя крепость» испытала влияние национал-социализма, как нацистский режим стремился унифицировать и консолидировать общество, вторгнуться в самые приватные сферы человеческой жизни, почему современники считали свою жизнь «обычной», — на все эти вопросы автор дает ответы, основываясь прежде всего на первоисточниках: материалах берлинских архивов, воспоминаниях и интервью со старыми берлинцами.
Резонансные «нововзглядовские» колонки Новодворской за 1993-1994 годы. «Дело Новодворской» и уход из «Нового Взгляда». Посмертные отзывы и воспоминания. Официальная биография Новодворской. Библиография Новодворской за 1993-1994 годы.
О чем рассказал бы вам ветеринарный врач, если бы вы оказались с ним в неформальной обстановке за рюмочкой крепкого не чая? Если вы восхищаетесь необыкновенными рассказами и вкусным ироничным слогом Джеральда Даррелла, обожаете невыдуманные истории из жизни людей и животных, хотите заглянуть за кулисы одной из самых непростых и важных профессий – ветеринарного врача, – эта книга точно для вас! Веселые и грустные рассказы Алексея Анатольевича Калиновского о людях, с которыми ему довелось встречаться в жизни, о животных, которых ему посчастливилось лечить, и о невероятных ситуациях, которые случались в его ветеринарной практике, захватывают с первых строк и погружают в атмосферу доверительной беседы со старым другом! В формате PDF A4 сохранен издательский макет.